Россия, которую мы потеряли © - 2021

Эмиграция из РИ.
(простите, ссылка на Вику; недосуг искать нормальную, а у меня в книжках сопоставимые цифры, хотя и есть некоторые разночтения с приведенными в вике, но некритичные)

Эмиграция из Российской империи — дореволюционная эмиграция из России, которую обычно делят на трудовую (экономическую), религиозную, еврейскую (она также может рассматриваться как религиозная) и политическую.

Трудовая (экономическая) эмиграция была самой массовой. За 1851—1915 годы Российскую империю покинуло, переселившись, в основном, в США и Канаду, 4,5 млн человек, в основном крестьян, ремесленников и чернорабочих. При этом большая часть из них были жителями не России в её нынешних границах, а современных Украины, Белоруссии, Молдавии, стран Прибалтики, а также Польши[1]. Число этнических русских, покинувших Российскую империю в дореволюционный период, оценивается в 500 000 человек[2].

Более 40 % эмигрантов из Российской империи составляли евреи. За 1881—1912 годы, по данным Ц. Гительмана, из Российской империи эмигрировало 1 889 тысяч евреев, из них 84 % — в США, 8,5 % — в Великобританию, 2,2 % — в Канаду и 2,1 % — в Палестину (Первая алия, Вторая алия)[1].

Религиозная эмиграция из Российской империи началась в самом конце XIX века, когда около 7,5 тысячи духоборов переселились в Канаду и США. В 1900-е годы в США переселилось 3,5 тысячи молокан[1].

Политическая эмиграция была количественно небольшой, но имела важное значение. Только в Европе политические эмигранты из России издавали между 1855 и 1917 годами 287 наименований газет и журналов[1][3].

На рубеже XX века поток эмигрантов из Российской империи в Европу и Новый свет имел внушительные масштабы, по официальным данным в 1881—1910 годах только в США эмигрировали 2 315 868 человек, выезжали они в основном через Восточную Пруссию, а через западные порты Российской империи проходило только 20-25 % этого потока, что тем не менее составляло более 100 тыс. человек в некоторые годы. Перевозка эмигрантов морем и через океан осуществлялась пассажирскими и грузопассажирскими пароходами совершавшими регулярные рейсы по определённому маршруту (линия). Крупнейшим таким маршрутом на западе Российской империи являлась «Русско-американская линия» которой с 1900 года управляло «Русскоe Восточно-Азиатское Пароходство», а в 1906—1908 годах на той же линии работали пароходы общества «Добровольный флот».

 

Число эмигрантов сравнимо с числом столыпинских переселенцев.

Отрывок из главы "Развитие в России внешней торговли винокуренной продукцией" книги С.А. Рогатко "История продовольствия в России с древних времён до 1917 г.":

Правительство всячески поощряло вывозную торговлю, устраняя акцизный сбор со спирта и изделий из спирта на русских таможнях. Кроме того, была установлена вывозная премия в виде безакцизного отчисления в пользу отправителя сырого спирта до 1884 г. - крепостью 90°, а с 1884 г. - разной крепости и 6% на очищенный спирт крепостью не ниже 95° (3% давались дополнительно на очистку спирта). Наконец, были введены скидки на транспортные расходы, от 0,5 до 6,5% в зависимости от пройденного товаром расстояния и временем его нахождения в пути. Однако, несмотря на все перечисленные экспортные льготы, вывоз спирта и хлебного вина в 1891-95 гг. стал падать. Это в первую очередь объясняется возросшей конъюнктурой на основных мировых рынках, а также некоторыми внутренними проблемами. Еще после введения акцизной системы в 1861-63 гг. многие экономисты и винокуры всячески торжествовали и радовались увеличивающемуся вывозу за границу хлебного вина и спирта. Но были и такие, которые под увеличивающимся экспортом винокуренной продукции видели, не столько прибыли, которые получали заводчики от возврата акциза, сколько угрозу всему экономическому положению страны. Ведь по существу за границу в виде спирта и водки уходили лучшие сорта хлеба практически за полцены. В 1875 г. рожь в С.-Петербурге стоила 75 коп. за пуд и по той же цене шла за границу, а обработанный пуд ржи в спирт вывозился за границу по 50 коп., т. е. на 25 коп. дешевле. Если к этому прибавить издержки производства, составлявшие не менее 20 коп. на ведро или пуд ржи, то станет ясно, сколько теряло государство в виде возвратного акциза от винокуров и от потерянной таможенной пошлины экспортеров хлеба. Если увеличивались вывозные цены на хлеб, западные рынки реагировали на это повышением курса валют, чтобы хоть как-то сбить цены на русский хлеб внутри страны. Все это, так или иначе, отражалось на винокурении, т. к. винокурам приходилось приобретать хлебное сырье по не всегда выгодным ценам, а иногда просто по завышенным и нерентабельным.

 

Мировая война 1914–1918 гг. подорвала сельское хозяйство воевавших стран Европы. Оно лишилось огромного числа рабочих рук, потеряло большое количество лошадей. Переключение сельскохозяйственного машиностроения на военное производство и резкое сокращение импорта сельскохозяйственных машин привели к износу инвентаря.

Война затруднила импорт удобрений. Из-за мобилизации химической промышленности на обслуживание войны сократилось производство искусственных удобрений, ухудшилось снабжение ими сельского хозяйства. Одновременно из-за сокращения поголовья скота уменьшилось количество естественных удобрений.

 

Валовый сбор зерна в РИ в 1916 - 82% от 1913.

---

Первая мировая война исключительно тяжело отразилась на сельском хозяйстве России. Призывы населения в армию, реквизиция лошадей и скота, недостаток сельскохозяйственных орудий, машин и удобрений, транспортные затруднения оказали отрицательное влияние на сельскохозяйственное производство.

В первый же год войны из сельского хозяйства было взято около 7,5 млн. человек. Во второй и третий годы войны в армию было призвано еще 6 млн. жителей деревни. В результате большое количество хозяйств осталось без мужских рабочих рук, например, в Московской губернии — 44 % хозяйств, Амурской — 43 %, Томской — 42%, Тамбовской и Вологодской — 36%, Киевской — 37%, Харьковской, Саратовской и Уфимской — 30%{142}.

Вследствие недостатка мужской рабочей силы главную роль в сельском хозяйстве стали играть женщины, старики и подростки. С 1915 г. для сельскохозяйственных работ широко стали привлекаться пленные и беженцы. Помещики и кулаки стремились получить пленных и беженцев особенно из-за дешевизны их труда. Всего на сельскохозяйственных работах в 1917 г. было занято до 600 тыс. военнопленных и 250 тыс. беженцев. [195]

Сельское хозяйство лишилось огромного количества лошадей, взятых в армию. На 1 сентября 1917 г. в армии было 3167 тыс. лошадей, что составляло 10% всего поголовья лошадей в стране и притом наиболее работоспособных. О понижении количества рабочих лошадей в стране свидетельствуют следующие данные: если в 1912 г. удельный вес рабочих лошадей составлял 81%, а молодняка и жеребят — 17%; то в 1916 г. удельный вес первых понизился до 77%, вторых повысился до 22%.

Во время войны было реквизировано большое количество крупного скота, что особенно тяжело отразилось на сельском хозяйстве южных и западных губерний. Тяжесть реквизиций легла на середняцкие и бедняцкие хозяйства.

Плохо обстояло дело и с сельскохозяйственными машинами и орудиями. В 1913 г. в сельском хозяйстве России имелось 97 тыс. жаток-лобогреек, а в 1916 г. их осталось только 36 900; жаток-самосбросок — соответственно 38 700 и 13130; сенокосилок — 61 700 и 3750, конных граблей — 62 473 и 5550{143}.

Следовательно, количество сельскохозяйственных орудий, недостаточное и до войны, на третьем году войны дошло до совершенно ничтожных размеров. Это обстоятельство обусловливается тем, что 173 завода, изготовлявших сельскохозяйственный инвентарь, снизили производство в 1916 г. в сравнении с 1913 г. на 75%. При Временном буржуазном правительстве производительность заводов сельскохозяйственного машиностроения вследствие недостаточного снабжения их материалами была сведена на нет, а импорт сельскохозяйственных орудий был почти прекращен.

Положение со снабжением удобрениями было также катастрофическим. До войны помещичьи и кулацкие хозяйства пользовались главным образом импортными удобрениями. Во время войны ввоз их почти прекратился. В то же время отечественные суперфосфатные заводы прекратили выпуск минеральных удобрений. Количество навоза вследствие сокращения скотоводства также уменьшилось. Все это не могло не сказаться на сельском хозяйстве. [196]

Недостаток рабочих рук, тягловой силы и сельскохозяйственного инвентаря привел к значительному сокращению посевных площадей. Особенно уменьшились посевные площади под картофелем. Посевы продовольственных культур также значительно сократились. Посевы остальных культур подверглись сокращению в меньшей степени. Общая посевная площадь сократилась с 93,5 млн. га в 1913 г. до 78 млн. га в 1917 г. При этом следует отметить, что озимый сев в 1914 г. прошел без значительных сокращений, так как подготовительная работа к посеву была проведена еще до объявления мобилизации. Но уже в 1915 г. повсеместно обнаруживается сокращение посевов. По 53 губерниям и областям страны посев озимых сократился на 7,1%. В 1916 г. посевная площадь под основными культурами уменьшилась еще на 4,9% по сравнению с предшествующим годом{144}.

Сокращение посевов приходится главным образом на центральный потребляющий и на южные производящие районы. В Сибири же и в Казахстане посевные площади несколько увеличились. Сельское хозяйство Сибири и Казахстана сравнительно мало пострадало, так как в результате перегрузки транспорта оттуда трудно было вывозить скот, продовольствие и другие грузы. В то же время мобилизация населения, скупка и реквизиция скота производились там в меньших размерах, чем в Европейской России.

В связи с сокращением посевов (в целом) в стране уменьшились и валовые сборы хлеба. Сбор продовольственных культур сократился на 23%, крупяных — на 15%, масличных — на 14%, кормовых — на 43%, картофеля — на 24 %.

Сравнивая состояние посевных площадей и валовых сборов, видим, что последние дают более значительное сокращение. Это объясняется падением урожайности. Урожайность с десятины по главным хлебам уменьшилась с 50 пудов в 1913 г. до 45 пудов в 1917 г. Значительное снижение урожайности объясняется сокращением применения удобрений и ухудшением обработки земли. Вызванная войной замена мужских рабочих рук другими, более слабыми и хуже подготовленными, повлекла [197] за собой понижение качества обработки земли и большую, чем обычно, потерю зерна, картофеля и других культур при их уборке.

Во время войны особенно значительно уменьшился сбор картофеля и технических культур, так как они требуют большой затраты труда. В частности, сбор картофеля и льна сократился на одну четверть, сбор конопли — почти наполовину. Сбор сахарной свеклы, достигший в 1914 г. своего высшего предела, к 1916 году также значительно сократился.

...

Недобор хлеба в 1916 г. составил около 15%. Но если принять во внимание прекращение экспорта продовольственных товаров, то можно считать, что недостатка хлеба в стране не было. По правительственным расчетам общие избытки хлеба в стране в 1915/16 сельскохозяйственном году составляли более миллиарда пудов. Следовательно, хлеб в стране был. Поэтому продовольственный кризис, возникший во время войны, обусловливался не отсутствием продовольствия, а другими причинами, о которых будет сказано ниже.

Во время войны произошло значительное сокращение поголовья крупного рогатого скота и овец.

...

Дороговизна и недостаток продовольственных продуктов обнаружились в городах вскоре после начала войны.

К осени 1915 г. в России обозначился продовольственный кризис. Особенной остроты он достиг осенью 1916 г., когда не только Петроград, но и другие города сидели на голодном пайке. [199]

Уже в 1915 г. возникли большие затруднения со снабжением городского населения и армии сахаром, что было вызвано появлением нового крупного потребителя — армии, сокращением площади посева и гибелью большого количества сахарной свеклы. Кроме того, из-за отсутствия топлива сахарные заводы не могли переработать даже имевшееся сырье.

Плохо обстояло дело с мясом. Причиной этого являлось сокращение численности скота в европейской части России. Лишний скот был на окраинах страны, главным образом в ее азиатской части. Но вследствие нарушения работы транспорта скот в районы потребления было очень трудно доставить. В результате был сокращен солдатский мясной паек и введено ограничение потребления мяса городским населением.

Особенно остро ощущался недостаток хлеба, хотя хлеб в стране был. Россия единственная из воевавших стран переживала продовольственный кризис при наличии внутри страны избытков хлеба.

Нарушение работы транспорта было первой по времени основной причиной, вызвавшей продовольственный кризис в крупных городах и прилегающих к ним районах. Прием частных грузов к перевозке был прекращен в первый же день мобилизации и возобновлен лишь в середине октября 1914 г., причем до конца года производился в ограниченных размерах. Но и в последующие годы ограничение перевозок гражданских грузов продолжалось. Поэтому огромные запасы продовольствия в производящих районах не могли своевременно поступать в крупные города и промышленные центры.

Таким образом, слабо развитый, перегруженный воинскими перевозками транспорт России вызвал разрыв хозяйственных связей между производящими и потребляющими районами, что явилось одним из важнейших факторов, повлиявших на повышение цен на сельскохозяйственные продукты.

Непрерывное повышение цен обеспечивало спекулянтам большие прибыли. Главную роль в развитии спекуляции играли банки и крупные хлеботорговцы. При этом помещики и кулаки, ожидая повышения цен на продовольственные товары, стремились создать запасы, чему в известной степени способствовали обесценение денежной единицы и расстройство кредитной системы. [200]

У крестьян не было стимула к продаже своих продуктов ввиду недостатка промтоваров, вызванного переключением промышленности на военное производство. Во время войны проявились тенденции к натурализации крестьянского хозяйства и развитию натуральных форм товарообмена. Меры, принимавшиеся царским правительством для налаживания продовольственного снабжения, нередко приводили к еще большему его ухудшению.

...

Местные власти в отдельных городах уже в 1915 г. ввели карточную систему распределения некоторых продовольственных товаров. Правительство сперва относилось отрицательно к введению карточной системы в общегосударственном масштабе. Но уже в середине 1916 г. оно было вынуждено ввести карточную систему на сахар, а несколько позже распространило ее также на хлеб и мясо.

Законом от 27 ноября 1915 г. председателю особого совещания по продовольствию было предоставлено право «устанавливать в пределах империи или отдельных ее районов предельные цены на продажу продовольственных продуктов и фуража, обязательные для всех...»{146}. Но до осени 1916 г. предельные цены распространялись лишь на закупки для нужд армии, и только 9 сентября 1916 г. было издано распоряжение об установлении твердых цен на главные хлебные продукты для всех без исключения сделок.

В качестве подсобного средства к твердым ценам, как гарантия их, существовала реквизиция. Реквизиции отразились лишь на середняцких и бедняцких хозяйствах. На совещании по дороговизне указывалось: «...реквизировали то, что было всего легче реквизировать... Запасы, которые были умело скрыты и принадлежали более сильным экономическим кругам, по-видимому, никакой реквизиции не подвергались»{147}.

---

Про Ленина. Для страдающих фимозом головного мозга. В преддверии известного апрельского обострения про "Ленин - немецкий шпион" | Пикабу

Еще немного прекрасного про судостроение царской России.


В 1897 году на новейшем российском броненосце "Сисой Великий" произошел взрыв в кормовой башне во время стрельб у острова Крит. Взрывом сорвало крышу башни и закинуло на мостик. Поскольку на берегах Средиземного моря своих ВМБ не было, пришлось идти на ремонт к союзникам французам. Из Петербурга приехала комиссия осматривать корабль и пришла в ужас. Новейший корабль оказался кривым, косым и гнилым. Однако отечественные судостроители ошибок признавать не захотели, так корабль и затонул в цусимском бою с отстающей от борта броней.

Штрихи эпохи - условия жизни фабричных рабочих (фабричные казармы и пр.).
Большинство материалов относится к периоду до 1907, но едва ли в 1907-1917 были принципиальные отличия в лучшую сторону.

Специальные жилые помещения, за ничтожным исключением трех или четырех фабрик (напомним, что мы говорим о фабриках Серпуховского, Коломенского и Бронницкого уездов), по своим качествам везде одинаковы. На мелких фабриках, а иногда на крупных, как добавочные к монументальным казармам, они встречаются в виде небольших отдельных домиков или в виде одной или нескольких комнат (нередко в сырых подвальных этажах), выделенных в зданиях, назначенных для производства. На всех же больших мануфактурах жилые помещения представляют типические громадные многоэтажные казармы с центральными, сплошь и рядом чрезвычайно узкими, кривыми и темными коридорами с комнатками – «каморками» по сторонам, за кое-как сколоченными дощатыми перегородками, обыкновенно не доходящими до потолка. Встречаются фабрики, где все казармы разбиты на каморки, в которых помещаются и семейные и одинокие рабочие. На иных же число каморок бывает сравнительно ограничено, и большая часть рабочих, в том числе и семейные – размещаются в общих спальнях.

Устройство каморок, очевидно, вытекает из желания сколько-нибудь обособить семью. Но было бы ошибочно думать, что в каждой каморке помещается действительно одна семья. Если это и случается, то крайне редко, в особо маленьких каморках. Обыкновенно же совершенно напротив: в каждой каморке помещается две, три и до семи семей, и, кроме того, на многих фабриках одинокие рабочие, мужчины и женщины, все равно, обязательно рассовываются по тем же каморкам. В конце-концов большая часть каморок, а на многих фабриках и все каморки – превращаются в общие спальни, отличающиеся от типических общих спален лишь меньшею величиной.

Нигде, ни на какой фабрике (исключая Раменскую мануфактуру) не имеется никаких норм, по которым распределялись бы жильцы по каморкам; единственным предлогом расселения служит лишь физическая невозможность втиснуть еще одну семью или одинокого.

 

Как бы там ни было, но на большинстве фабрик найдено страшное переполнение каморок жильцами. Без сомнения встречаются и каморки не особенно набитые, но их число настолько незначительно, число же переполненных настолько велико, что в средних цифрах по каждой фабрике относительная величина каморок, т.е. кубическое пространство, приходящееся на каждого живущего, в огромном большинстве случаев ниже одной кубической сажени. Фабрики, где средняя относительная величина каморок равна 1 кб. саж. – положительная редкость. По многим фабрикам средняя относительная величина каморок спускается даже до 0.5 кб. с. Понятно, что при таком переполнении минимальные их относительные величины доходят до невозможного – до 0,21 кб. с.; переполнению их как будто нет предела: по выражению рабочих, они «живут друг на дружке».

Картина, представляемая общими спальнями, почти ничем не отличается от каморок. Иногда они представляют совершенно отдельные помещения, часто очень больших размеров, до 60 куб. саж. вместимостью, иногда же сравнительно небольшие комнаты в общем ряде каморок, отличающиеся от последних лишь вдвое или второе большей величиной. Они населены нисколько не менее тесно, чем каморки, и кубическое пространство, приходящееся на каждого живущего в них, в средних величинах вообще совершенно то же, что и в каморках. Но так как многие из этих спален, благодаря сменной работе, набиты двойным комплектом жильцов, заменяющих друг друга на одних и тех же нарах, то в этих случаях действительно гораздо хуже, чем говорят цифры.

 

Не говоря уже о каких–либо более серьезных и надежных вентиляционных приспособлениях, в огромном большинстве случаев нет даже простых оконных форток, а в тех случаях, когда они есть, число и величина их всегда недостаточны; но и эти фортки обыкновенно тщательно забиты и замазаны. Подобное положение дела, составляющее существенный недостаток в небольших жилых помещениях, в колоссальных многоэтажных фабричных казармах, где насчитывается от нескольких сот до 1700 жителей в каждой, имеет совершенно особое значение.

 

Как пример наемных помещений рабочих в избах, мы опишем одну из заурядных в с. Озерах. В избе о двух комнатах, шириною в 7 и длинною в 7 или 6 аршин /1 аршин = 0,71 м./, с вышиною от пола до потолка в 3ј арш., с кубическою вместимостью обеих комнат (за вычетом объема печи) в 10,32 куб. с., помещались 4 прядильщика с женами, 17 парней и мальчиков – присучальщиков и ставильщиков и 15 женщин и девушек – банкаброшниц и мотальщиц, всего вместе с хозяйкою избы 41 человек на пространстве 86 квадратных аршин; каждый жилец, следовательно, располагал площадью в 2,09 кв. арш. /1 кв. арш. = 0,505 кв. м./ и объемом воздуха в 0,25 куб. с., не принимая даже в расчет ни места, занимаемого мебелью, ни воздуха, вытесняемого всяким скарбом.

 

Что же касается быта — то человек, не знающий, что такое рабочая казарма, вообще не имеет представления о «России, которую мы потеряли». На многих фабриках рабочие пользовались жильем от хозяина. Иной раз это были домики, где семья могла за сносную плату получить комнату и даже кусок земли под огород, но это было настолько редко, что можно и не учитывать.
Так, на Обуховском заводе, одном из крупнейших и богатейших в Петербурге, хорошими помещениями пользовались всего 40 семей из 2 тысяч работающих. Хорошими считались казармы завода Максвелла — правда, там не полагалось отдельных помещений даже для семейных, а место на койке стоило 2 руб. 25 коп. А вот, например, кирпичные заводы — они группировались по Шлиссельбургскому тракту.

Слово фабричным инспекторам — лучше, чем они, не скажешь.

«При всяком заводе имеются рабочие избы, состоящие из помещения для кухни и чердака. Этот последний и служит помещением для рабочих. По обеим сторонам его идут нары, или просто на полу положены доски, заменяющие нары, покрытые грязными рогожами с кое-какой одежонкой в головах.. Полы в рабочих помещениях до того содержатся нечисто, что покрыты слоем грязи на несколько дюймов... Живя в такой грязи, рабочие распложают такое громадное количество блох, клопов и вшей, что, несмотря на большую усталость, иногда после 15-17 часов работы, не могут долго заснуть... Ни на одном кирпичном заводе нет помойной ямы, помои выливаются около рабочих жилищ, тут же сваливаются всевозможные нечистоты, тут же рабочие умываются...»

Теперь о «вольных» жилищах. «На Петербургском тракте квартиры для рабочих устраиваются таким образом. Какая-нибудь женщина снимает у хозяина квартиру, уставит кругом стен дощатые кровати, сколько уместится, и приглашает к себе жильцов, беря с каждого из них по 5 коп. в день, или 1 руб. 50 коп. в месяц. За это рабочий пользуется половиной кровати, водою и даровой стиркой».

А вот подлинная клоака, в окрестности пороховых заводов. «В особенности ужасен подвал дома № 154: представляя из себя углубление в землю не менее 2 аршин, он постоянно заливается если не водою, то жидкостью из расположенного по соседству отхожего места, так что сгнившие доски, составляющие пол, буквально плавают, несмотря на то что жильцы его усердно занимаются осушкой своей квартиры, ежедневно вычерпывая по нескольку ведер. В таком-то помещении, при содержании 5,33 куб. сажен (при высоте потолка 2 с небольшим метра это комната площадью около 20 кв. м.) убийственного самого по себе воздуха я нашел до 10 жильцов, из которых 6 малолетних».

 

На большинстве фабрик в глубине России помещения для рабочих подразделялись на две категории: казармы и каморки. Что такое казарма, знает каждый, читавший историю ГУЛАГа, — это обычный барак с нарами, примерно при той же или большей тесноте. Но у зэка по крайней мере было свое отдельное место на нарах, а у рабочего не было — нары, как и цеха, использовались в две смены. Каморки — это тот же барак, но поделенный на отдельные клетушки, — такое жилье предназначается для семейных рабочих. Только не стоит думать, что в комнате помещается по одной семье — обычно по две-три, но иной раз и до семи. Однако даже таких каморок для семей не хватает

 

В ожидании своей очереди на кусок комнаты семейные пары помещаются все в тех же казармах. В этих случаях они отделяют свои места на нарах занавесками. «Иногда фабриканты идут навстречу этому естественному стремлению рабочих и на помосте нар делают дощатые перегородки вышиною в полтора аршина (около метра), так что на нарах образуется ряд в полном смысле слова стойл на каждую пару». Через некоторое время в ногах такого «жилья» появляется люлька

 

Видно, что казармы были переполнены, и что содержание воздуха на человека в среднем не достигало даже 1 куб. сажени (9,7 м3).

 

В этой связи весьма ценным представляется замечание Дементьева о том, что Товарищество проявляло внимание и заботу по отношению к квалифицированным рабочим: «Администрация размещает тех, у кого хорошие заработки (граверов, раклистов, мастеровых), далеко не так тесно, как прочих: заурядные рабочие почти всегда втискиваются по две семьи (в числе до 7 душ) в каморку, тогда как вышеперечисленные рабочие имеют каждая семья, хотя бы только из двух человек, отдельную каморку»15.

 

Итак, в фабричных казармах жили более половины всех рабочих (точнее — от 74% до 77% в 1904-1907 гг.), многие с семьями. Хотя количество спальных мест заметно увеличилось по сравнению с 1884 г., условия проживания и в начале ХХ в. были далеки от существовавших санитарных норм — в одной каморке располагалось в среднем более 7 человек, теснота была такая, что на человека приходилось лишь 0,8 кубической сажени.

 

В докладной записке уездных врачей А.Э. Кеммериха и В.И. Фредерикса «О результатах санитарного осмотра 24 и 25 августа 1907 года на Новой Мызе» дана нелицеприятная картина непроизводственных помещений18. Так, в ее первой части много написано о плохом состоянии выгребных ям буквально везде — при больнице, родильне, бараках, школе, квартирах прислуги больницы, конном дворе. Далее говорится: «Квартиры фабричных рабочих являются в следующем виде: все старые спальни грязны внутри, местами существуют отжившие свой век нары и, например, в так называемых "холостых " квартирах в одной комнате помещаются 20-23 человек. Тут же они сушат белье, и даже умываются, так как нигде не устроены умывальники, хотя это можно свободно устранить в очень удобном для этой цели месте в каждом этаже посредине коридоров». Кроме того, в записке отмечалась высокая скученность буквально во всех спальнях: «В общем бросается в глаза сильное перенаселение жилых помещений, при котором более или менее удовлетворительное санитарное состояние их невозможно...

 

https://istmat.org/node/55?ysclid=m1ezk23gjq925940664