Мнение. Цвет мундира и цвет памяти

В газете «Сирп» от 7 мая Вахур Маде пишет, что Вторую мировую войну не следует сегодня трактовать как противостояние хороших и плохих, победу одних сил и поражение других. И кажется мне, что здесь мы имеем дело с типичной попыткой ретушировать нашу историческую память. Напомню, что эстонское радио ежедневно делает рекламу серии книг– «Эстонская память». Спору нет, без памяти нет народа. Но международная память о Второй мировой выпукло выделяет победу над фашизмом и Нюрнбергский процесс, где четко был определен агрессор.

Сегодня не всем нравится, что на скамье подсудимых оказались одни нацисты, кому-то хотелось бы рядом посадить и коммунистов. В самом деле, сталинский Советский Союз не был миролюбивым ягненком, что доказывает хотя бы тот факт, что в 1939 году он напал на соседнюю Финляндию. Но что бы ни писал Виктор Суворов в «Ледоколе» о злокозненных намерениях Сталина, факт остается фактом: не СССР пошел войной на Германию, а гитлеровцы напали на СССР. Вина не в намерениях, а в реальных действиях.

Агрессором являлась именно нацистская Германия, за спиной которой стоял почти весь экономический потенциал покоренной Европы. Для русских это война стала патриотической, отечественной, народной войной: на них напали – и они защищались. Русский солдат внес самый ощутимый вклад в разгром фашизма и нес самые большие потери. Но он дошел до Берлина, он – Победитель. Странно размышляет историк Д. Всевиов в газете Postimees от 10 мая, когда утверждает, что не стоит говорить о победителях, ибо победы ничему не учат. Тут я с ним в корне не согласен: именно сила духа русских, их несгибаемость, вера в себя, в свой народ – это то, что военное поколение оставило своим сыновьям и внукам. И представьте теперь, что бывшему фронтовику в XXI веке скажут – неважно, в каком мундире ты воевал, неважно на какой стороне ты воевал, и власовцы тоже молодцы...

Нет, я на сто процентов уверен, что русские, англичане, французы, американцы и их союзники воевали на правильной стороне, на стороне, если так можно сказать,– хороших, т.е. антирасистов. Этический релятивизм В. Маде я поддержать не могу.

Конечно, победителей 45-го нетрудно сегодня попытаться унизить: Великая победа – это, якобы, просто миф (сборник Mäss), можно зубоскалить над тем, что через 20 лет после войны побежденные Германия и Япония жили богаче, чем победители. А в XXI веке большая часть западной молодежи вообще ничего не знает об истинных героях 1945 года или знает на уровне последнего фильма Тарантино «Бесславные ублюдки», где с фашистской верхушкой играючи расправились еврейская девушка и ее чернокожий друг ...

А в Москве устраивают парады и не забывают о своих героях, и это великий духовный источник, откуда черпают свои силы, свою ментальность победителей всё новые и новые поколение русских людей.

В газете «Сирп» от 7 мая была опубликована интересная статья историка Олафа Мертельсманна о том, что стало бы с эстонцами и другими народами, если бы в войне победили нацисты. По плану гитлеровцев в их расистском государстве жили бы лишь господа и рабы. А эстонцы как нация полностью исчезли бы.

Можно предположить, что другой историк, Лаури Вахтре, знаком с человеконенавистническим планом нацистов – Generalplan Ost, но, несмотря на это, в «Линналехт»за7 мая он пишет, что эстонцы предпочли бы власть нацистов власти коммунистов. Под властью советских коммунистов мы были почти полстолетия. Как видите, несмотря на все трудности, эстонский народ существует. Если бы победил Гитлер, нас, эстонцев, если бы мы и остались, и за людей бы не считали.

Но что же получается: мы готовы праздновать конец войны, но не победу над фашизмом? Разве победа над фашизмом – только русское дело? Нет, конечно. Любой нормальный человек должен понимать, что в мировом масштабе победа над фашизмом была огромным достижением и благом. Освобождение от фашизма, победа над ним – это, конечно же, положительное событие и для эстонского, и для общеевропейского гуманистического сознания.

Но в эстонском сознании осталось и горе. В мае 1945 года, когда большая часть мира ликовала, эстонцам стало ясно, что они лишились своей государственности и свободы и оказались под сталинским каблуком. День окончания войны для нас – двойственный день. С одной стороны, если ты не фашист, то волей-неволей радуешься концу коричневой заразы, с другой стороны оказаться в неволе – мало хорошего.

Резюмировать хочется так. Русский солдат, ступивший в конце войны на эстонскую землю, субъективно, конечно же, никакой не оккупант. Он был нацелен на Победу, на Берлин. Эстонец же как представитель любого народа хотел быть хозяином на своей земле и не мечтал попасть в сталинский рай. Он не хотел менять свободу на неволю. В жизни бывают радости и горе – и часто они ходят рука об руку. И народы, живущие рядом, должны понимать дни радости и печали друг друга.