Нацисты

– Они же сирийцы, они представляют опасность для Израиля.
– Все? И женщины, и дети, и старики?
– А мне все равно! Если они представляют опасность для Израиля… Женщины рожают сирийских солдат, а если их разбомбят, они не будут рожать сирийских солдат. Слава Богу.

 

...В этой группе мы уже рассмотрели приличное количество отдельных преступных эпизодов, характеризующих войну Германии против Советского Союза. Теперь можно попробовать окинуть взглядом все эти события и оценить их не как череду отдельных преступлений, а как целостное, масштабное преступление.

Нападение на Советский Союз являлось для Гитлера нечто бОльшим, нежели очередным стратегическим ходом. Еще в своей «Борьбе» Гитлер писал, что захват Франции имеет смысл только лишь как подстраховка на западном направлении, а также для увеличения жизненного пространства немецкого народа в Европе. Для Гитлера имелось только два основных мотива в концепции операции «Barbarossa»: запланированный решительный бой против предполагаемого центра «международного иудаизма» в форме большевистского государства, с одной стороны, и с другой стороны давно планируемый захват жизненного пространства на Востоке. Мировоззренческие основы двух этих концепций лежали в псевдонаучном представлении Гитлера о «неравенстве человеческих рас». Согласно национал-социалистической адаптации этого учения, разные расы могут существовать лишь в непрерывной конкурентной борьбе и в непрерывном взаимном вытеснении и уничтожении. Соответствующим образом истолкованная картина истории человечества как бы содействовала формированию «логичного» доказательства, что только активное участие в этом «соревновании» за жизненные основы гарантировало бы дальнейшее существование народа. Связь с запланированным уничтожением «еврейского большевизма» имелась на основе целевых установок, по которым предполагалось, что евреи организуют свою «общность рас», которая будет противопоставлена нацистской концепции «вечной борьбы за существование» среди народов. Предполагалось, что евреи в Советском Союзе пользуются марксизмом как инструментом для разложения рас и для установления мирового господства. Таким образом, иудаизм, под прикрытием большевизма, представлялся как главный враг современности. Если борьба против этого «центра международного иудаизма» не была бы начата, то всем расам угрожал бы постоянный расовый регресс. Благодаря своему главному идеологу, Альфреду Розенбергу, Гитлер полагал, что революционные и пост-революционные процессы в прежней царской России являются вытеснением якобы «нордической» (северной) элиты с доминирующих позиций. Исходя из всего сказанного выше, с этой «чумой в России» надо бороться любыми способами и любой ценой.
В этой связи, Германо-Советский пакт о ненападении от 23 августа 1939 года, как и следующая короткая фаза сотрудничества, не должен вводить в заблуждение (как это модно сейчас). Для Адольфа Гитлера Советский Союз всегда был лютым врагом. Врагом №1. Это очевидно из «Борьбы» Гитлера и всего последующего национал-социалистического гитлеровского мировоззрения.
Вторая аксиома нацистского мировоззрения лежала в запланированном захвате «жизненного пространства на Востоке». Эта аксиома также лежала в контексте якобы неизбежной борьбы за существование между расами. Однако, эту борьбу надо доводить до конца только в том случае, если немецкий народ не покажет слабость и будет расово устойчив. По мнению нацистов, такая ситуация возможна только после «удаления евреев», как угрожающего расам народа. После этого экспансия на территорию Советского Союза казалась Гитлеру как бы «нормальной» в рамках нацистской концепции соперничества народов, однако отказав противнику на Востоке в равноценности: Гитлер полагал, что славянство представляет серьезную опасность. Эта опасность обозначалась тем, что «мир может попасть во владение культурно более неполноценного, но, тем не менее, более энергичного народа». Таким образом, благодаря подобным «умозаключениям», будущая агрессия представлялась как превентивная самооборона.
Программа NSDAP в феврале 1920 года содержала требования присоединения стран и колоний для снабжения немцев и переселения избытков населения. Дополнения Гитлера в этом смысле акцентировались на том, что только в Европе, в России и сопредельных государствах возможны такие присоединения. Подобные национал-социалистические установки берут свое начало еще в работах 19-го века, когда формировалось понятие «стремление на Восток» (Dranges nach Osten). Например, Генрих фон Трейтчке (1834-96) выступал за «расовую борьбу» немцев против «варварских» и «полу-варварских» славянских народов, одновременно выступая за ассимиляцию евреев в немецкую культуру. Следующие авторы, такие как Артур де Гобинеау (1816-82), Пауль де Лагарде (1827-91) и Хьюстон Стюарт Чамберлейн (1855-1927) дополнили социально-дарвинистское богатство мысли еще более острыми моментами. И если Трейчке и Лагарде считали возможным онемечивать и ассимилировать еврейское и польское меньшинство в Рейхе, то по представлениям Гитлера германизировать можно «только землю».
Так как же происходило планирование операции «Barbarossa» исходя из всего сказанного выше? Надо признать, что все ранее разработанные нацистские мировоззренческие концепции нашли отражение в этом планировании, так как они изначально разрабатывались с «дальним прицелом». 23 декабря 1940 года состоялась беседа начальника генерального штаба Франца Гальдера с командующим резервной армии Фридрихом Фроммом, во время которой оба установили, что Рейху хватит продовольствия только до 1941 года, но не более. Во время войны немецкое командование всеми силами стремилось избавить население Германии от дефицита продуктов, аналогичное тому, которое было во время Первой мировой войны. В мае 1941 года начальник экономического отдела OKW Георг Томас озвучил прогноз, по которому «войну только тогда следует продолжать, если весь Вермахт будет снабжаться продовольствием из России даже через 3 года войны».
Уже тогда прогнозы и директивы стали более конкретными. Эти материалы уже публиковались в группе. Напомню: в мае 1941 года в директиве экономического штаба “Ost” (WiStab Ost) была обозначена следующая концепция оккупационной политики Рейха на оккупированной территории Советского Союза:

«Россия под большевистской системой вышла из под влияния Европы, таким образом, нарушив европейское равновесие по разделению труда. Наша задача состоит в том, чтобы вернуть Россию в кооперационную европейскую систему, неизбежно разрушив современное экономическое равновесие в рамках СССР. Это ни при каких обстоятельствах не должно является сохранением прежней ситуации, а наоборот – полный отказ от прежней системы и включение экономики России в европейскую систему. Из этого следует неизбежное отмирание промышленности, как и большей части населения на субсидируемых территориях».

Еще один отрывок из директивы WiStab Ost, отдел La от 23.5.1941:

«Из этого следует: выделение черноземных областей должно обеспечить для нас при любых обстоятельствах наличие более или менее значительных излишков в этих областях. Как следствие – прекращение снабжения всей лесной зоны, включая крупные индустриальные центры – Москву и Петербург…
Из всего этого следует, что немецкая администрация в этой области должна направить все усилия на то, чтобы смягчить последствия, несомненно, способного возникнуть голода и ускорить процесс натурализации. Необходимо стремиться к более интенсивному хозяйственному освоению этих областей в смысле расширения посевных площадей под картофель и другие важные для употребления высокоурожайные культуры. Но голод тем самым не удастся устранить. Несколько десятков миллионов человек на этой территории станут лишними и умрут или будут вынуждены переселиться в Сибирь. Попытки спасти это население от голодной смерти путем отправки туда излишков из черноземной зоны могут быть осуществлены только за счет ухудшения снабжения Европы. Они могут подорвать возможность Германии продержаться в войне и ослабить блокадную стойкость Германии и Европы. По этому вопросу должна быть абсолютная ясность».

То есть мы имеем факт того, что нацистская пропагандистская концепция операции «Barbarossa» сводилась не к освобождению России от большевизма, а к гитлеровской концепции расовой борьбы за жизненное пространство с последующим низвержением и частичным уничтожением славян.

Источник - Jürgen Kilian: Wehrmacht und Besatzungsherrschaft im Russischen Nordwesten 1941 - 1944. Praxis und Alltag im Militärverwaltungsgebiet der Heeresgruppe Nord, Ferdinand Schöningh, 2012. S. 30-36.
Christian Gerlach: Kalkulierte Morde. Die deutsche Wirtschafts- und Vernichtungspolitik in Weißrußland 1941 bis 1944. Hamburger Edition; November 2000. S. 46-81.

Представления о европейском Востоке в формировании нацистской доктрины.

В первой части материала мы рассмотрели основные концепции гитлеровского мировоззрения, которые явились фундаментом операции «Барбаросса». Однако пришло время рассмотреть этот вопрос глубже.
Концепция масштабной захватнической войны, целью которой должна стать Россия, формировалась в разных слоях немецкого общества еще в начале 20-го века. Мотивы формирующихся правых радикалов и имперского руководства дополняли друг друга. Какое же место и какую роль играл традиционный образ мыслей немецких элит в формировании концепции войны против Советского Союза? Ответ на этот вопрос лежит в дальнейшем исследовании традиционных немецких представлений о европейском Востоке и его населении в период с 1900-1920-х годов. В первую очередь следует упомянуть травмирование и переживания немецкого общества поражением Первой мировой войны. Для Рейхсвера, как и для позднего Вермахта это являлось сильной, глубоко прочувствованной травмой поражения. Во вторую очередь формировалось мнение о якобы доминирующей, в разложении немецких элит, про-еврейской лево-радикальной силе, которая проникает в империю из революционной России. Также существенным добавлением в этот коктейль являлось соперничество России и Австро-Венгрии на Балканах, а также ухудшающиеся отношения Российской Империи и Пруссии в течении 19-го века.
Перед началом Первой мировой войны образ России как врага еще не приобрел существенную силу, хотя постулат мнимого культурного превосходства «германцев» над «славянством» редко ставился под сомнение. Однако, на рост этих тенденций очень существенно повлияла война. Вторжение русских войск в Восточную Пруссию в августе 1914 года привело к усилению ранее непопулярных стереотипов о России и русских людях. В первую очередь существенно укрепился стереотип о бессмысленной жестокости и силе, а также о непредсказуемости «полу-азиатских» или «азиатских» народов Российской Империи. Ранее слабо выраженный страх перед «панславянством» теперь получил новый образ конкретной угрозы с Востока. С другой стороны, перечисляемые в немецкой пропаганде победы над более сильными русскими армиями, как бы подтверждали мнимое качественное немецкое превосходство. Вместе с тем, вопреки медийному обесцениванию русских как «тупой массы», немецкие офицеры воспринимали простого солдата царской армии, как правило, как жестокого и находчивого противника. Не в последнюю очередь формирование образа «тупой массы» проходило на основании качеств людских ресурсов русской армии: более половины русских солдат были неграмотны, в то время как в германской армии грамотность была полной. Что касается восприятия образа простого солдата, то оно не изменилось и в период между двумя мировыми войнами. Полковник Герман Томсон, который в 1925 году руководил Немецким центром в Москве, характеризовал военное качество советского солдата как «хорошее», а качество командного состава РККА – как «плохое». Полковник Эберхарт Кинцель, руководитель отдела иностранных армий Востока, а позднее начальник штаба ГА «Север», высказывался о Красной Армии в восточной Польше в том смысле, что командиры имеют незначительный уровень образования, причем «азиатское поведение было только слабо замаскировано». Он также заметил, что «очевидные качества командира вообще не были замечены», в то время как рядовой красноармеец «как раньше – русский, добродушный, послушный, выносливый солдат». Непосредственно накануне операции «Барбаросса», офицер штаба 281-й охранной дивизии Теодор Майер, в своих личных записях отмечал, что «старые офицеры с Первой мировой оценивают русских как очень серьезных и тяжелых противников».
Кроме того, в ходе немецкого продвижения вперед после Польши в Прибалтику, в 1915 году, происходило множество контактов немецких солдат с местным, в большинстве случаев, не русским гражданским населением. Среди характеристик, данных немецкими солдатами в отношении местного населения, доминируют прилагательные «тупые», «примитивные» и «слаборазвитые». Таким образом, уже в этот период начали формироваться стандартные нацистские установки, которые явились основой для образа действий в следующей истребительной войне.

Источник - Jürgen Kilian: Wehrmacht und Besatzungsherrschaft im Russischen Nordwesten 1941 - 1944. Praxis und Alltag im Militärverwaltungsgebiet der Heeresgruppe Nord, Ferdinand Schöningh, 2012. S. 43-51.

Германия - от «русской угрозы» до антибольшевизма.

Продолжим знакомиться с глубиной предпосылок операции “Barbarossa”.
Несмотря на все предубеждения, Франции никогда не было отказано в ранге великой европейской культурной нации. Иначе представлялся образ Советского Союза: по традиции, восходящей к глубине 19 века, сначала Российская Империя, а позднее и Советский Союз, считались не просто опасными, но и чуждыми и неполноценными. Рассмотрим эту ситуацию на конкретных примерах. Непосредственно после мартовской революции 1848 года в Германии возникла обеспокоенность по поводу возможного вторжения русских для поддержки старых монархий, несмотря на то, что русская сторона не имела никаких намерений совершать нападение. Вот что писалось в берлинской революционной листовке о предстоящем нападении русских (март 1848 года):
«Русские уже здесь! Смерть русским!... Помните ли вы со времен освободительных войн наших «друзей»? Спросите своих отцов, дядей, тетушек, бабушек и дедушек, как великолепно эти наши «друзья» умели воровать и грабить, мародерствовать и угонять. Помните ли вы еще казаков на низких лошадях с высокими седлами, увешанных котелками, чайниками, сковородками, утварью из серебра и золота? Всюду, где они побывали, они оставляли за собой разрушения, вонь и насекомых. И эти казаки, башкиры, калмыки, татары и т.д. десятками тысяч горят скотским желанием вновь разграбить Германию и нашу едва рожденную свободу, нашу культуру, наше благосостояние, уничтожить, опустошить наши поля и кладовые, убить наших братьев, обесчестить наших матерей и сестер и с помощью тайной полиции и кнута уничтожить любой след свободы, человечности и честности…»

Заметки из дневника прибалтийского немецкого писателя Виктора Хена о страхе перед русской угрозой, 1867 г. Этот дневник был издан в 1892 г. профессором русской истории Теодором Шиманном в Берлине как предостережение немецкой общественности. Шиманн, который был уроженцем прибалтийских губерний Российской Империи, являлся консультантом генерального штаба и императора Вильгельма II:
«Казаки придут на своих лошадях с плетками и пиками и все затопчут. У них нет никаких потребностей, они мастера разрушений, ведь у них нет сердца, и они бесчувственны. И вместо убитых сотен тысяч придут другие сотни тысяч, ведь они как саранча. И опять может предстоять решающая битва при Халене, об исходе которой никто не знает. Всё это уже было. Монголы, пришедшие из глубины Востока, застряли в Силезии, славяне запросто могут остановиться лишь у Атлантического океана. Пока их уничтожает только алкоголь, который в данных обстоятельствах может стать благодетелем для человечества.»

Политические требования генерала Фридриха фон Бернарди о завоевании русских прибалтийских губерний, 1892 г. Бернарди, который также был уроженцем прибалтийских губерний, анонимно издал эти требования в брошюре под названием «Videant cоnsules…»:
«Нам необходимо более обширное побережье с большим населением для дальнейшего расширения военного и торгового флота. Мы нуждаемся в Балтийском море, оно должно стать германским морем, чтобы создать прочную основу для нашей торговли. Только в борьбе с Россией мы можем достигнуть желаемого. Все обстоятельства подталкивают нас к неизбежному конфликту… Русские являются нашими национальными врагами, о чём мы уже говорили выше. Они грубо подавляют все немецкое. Антирусская позиция не является следствием сиюминутного политического положения. Напротив, сегодняшняя политическая ситуация, как сказано выше, подводит нас непосредственно к войне, которая станет необходимым выражением состояния, имеющего глубокие корни.»

Характеристика русских в школьном учебнике кайзеровского рейха, 1908 г.:
«Русские - это полуазиатские племена. Их дух не является самостоятельным, чувство справедливости и реальности заменены слепой верой, им не хватает страсти к исследованиям. Раболепие, продажность и нечистоплотность - это чисто азиатские черты характера».

Отрывок из меморандума генерального директора дисконтного банка Саломонзона о значении России как «колониальной страны» с большими запасами сырья, 1918 г.:
«Россия, находясь, с одной стороны, в крайне истощённом состоянии и, с другой, имея неограниченные возможности промышленного развития, способна удовлетворить потребности Германии в любом сырье. Она является колониальной страной у ворот Германии и на многие десятилетия может полностью обеспечить небывалый расцвет нашей промышленности и торговли. Открыть эту колониальную страну для Германии - главная заповедь сегодняшнего дня».

Оценка большевистской угрозы, сделанная командующим немецкими войсками в Прибалтике генералом фон дер Гольтцем в феврале 1919 г.: «Но немецкое правительство еще не попало в руки большевиков. Это произойдёт изнутри, если «прибалтов» - как нас называли не-мецкие большевики, - сомнут. Мы были последним форпостом рейха против Востока. Так как я был знаком с большевизмом по Финляндии, то задача защиты восточных провинций представлялась мне сродни борьбе участников монгольской битвы при Лигнице, которые спасли Европу от азиатского нашествия».

Характеристика большевизма с точки зрения «германского» права: Мантойффель-Катцданген, 1926 г. Барон фон Мантойффель в свое время эмигрировал из Латвии и оказал впоследствии сильное влияние на представление Гитлера и NSDAP о России:
«Еврейский комиссар безраздельно управляет в своем районе жизнью и смертью, как когда-то татарский хан. Ленин сам был татарином и во многом напоминал великих монгольских завоевателей, таких как Чингисхан или Тамерлан… Большевики уничтожают памятники культуры, музеи, архивы, литературные произведения всех видов. В них живет ненависть к нашей западноевропейской арийско-германской культуре, что отразилось в физическом истреблении образованного слоя русского общества… Под этим углом зрения весь большевизм представляется новым монгольским нашествием, возвращением к монгольским набегам, которые однажды уже потрясли арийскую расу и арийско-германскую культуру, угрожая полным уничтожением».

Источник: Рейнгард Рюрупа (Reinhard Rürup): Война Германии против Советского Союза 1941-1945 (сборник документов), Argon-Verlag GmbH, Berlin, с. 12-21.

Когда Западу было крайне выгодно развалить Югославию, усилиями пропаганды молодую Хорватию превратили во флагман борьбы с «коммуно-имперским» Белградом, закрыв глаза на то, что борьба эта зачастую проходила под лозунгами союзного Третьему Рейху Независимого хорватского государства. Теперь, спустя почти тридцать лет, ЕС пытается отучить хорватов от идей и символов, на которых те строили свою независимость.

Это, на первый взгляд, может показаться нелепостью, но на днях парламент Австрии принял решение о запрете символики хорватских нацистов — усташей. Теперь, а точнее с марта следующего года, за публичную демонстрацию знака U (усташи) и девиза этого движения «За дом спремни!» («За дом — готовы!») австрийцы будут штрафовать нарушителей на 10 тыс. евро. Это на 6 тыс. евро больше, чем полагается за демонстрацию символики НСДАП, и подобное можно понять: в австрийском обществе недвусмысленное отношение к аншлюсу и Гитлеру уже устоялось, чего нельзя сказать о хорватах, проживающих в Австрии достаточно многочисленной диаспорой. В Хорватии же и по сей день спорят, что из нацистского прошлого можно, а что нельзя, какие усташеские символы допустимы, какие недопустимы, а какие допустимы исключительно в «определенных случаях».

Ради развала Югославии можно и позиговать

Вот взять все тот же девиз «За дом спремни!» Во время войны 90-х годов он вовсю использовался хорватскими боевиками, нападавшими на казармы Югославской народной армии и на мирных сербов. В частности, чернорубашечниками из Хорватских оборонительных сил (ХОС), под знаменами которых собрались неонацисты со всей Европы, этот девиз был помещен на флаге и гербе движения. Впоследствии «хосовцы» стали слишком радикальными и неуправляемыми, и были распущены, а их верхушку физически уничтожили по приказу командования боснийских хорватов. А в 2005 году под давлением ЕС и западных кураторов хорватский парламент принял Антифашисткую декларацию, в которой было четко сказано, что современная Хорватия не имеет преемственности от нацистского Независимого хорватского государства (Nezavisna Država Hrvatska — НДХ), на гербе которой красовалась вся та же буква U, и она же изображалась в виде кокарды на бустинах усташей. Как все это рознится с риторикой создателя современной Хорватии, в прошлом коммунистического функционера Франьо Туджмана, который с трибун заявлял массам о том, что «НДХ была не только порождением местных квислингов, но и волеизъявлением хорватского народа»… Потому-то нынешнее хорватское общество переживает своего рода дихотомию, когда основополагающие принципы его национальной государственности входят в прямое противоречие с европейскими ценностями, ради защиты которых от вышеупомянутых «белградских коммуно-имперцев», по версии местных идеологов, оно и создавалось. И подобными взаимоисключающими аспектами наполнена вся хорватская политическая реальность.

Например, недавно произошел скандал вокруг проходившей в хорватском парламенте выставки, посвященной «освобождению Вуковара» (города на границе с Сербией, в котором хорватские боевики устроили показательные чистки сербского населения, в том числе прилюдно убив нескольких сербских малышей в детском садике). На одной из представленных на вернисаже картин, выполненной в довольно аляпистой манере, был изображен один из французских боевиков ХОС Жан-Мишель Николье, впоследствии расстрелянный взявшими город сербами. На полотне француз, именем которого нынешние хорватские власти города назвали мост в Вуковаре, был изображен в черной униформе с соответствующей эмблемой и запрещенным девизом. После чего разгорелась бурная дискуссия, в ходе которой хорватский премьер Андрей Пленкович высказался в духе того, что ничего страшного не произошло, поскольку фотоизображение следует воспринимать в историческом контексте того времени.

Практически в те же дни в столичном Загребе произошел еще один аналогичный инцидент — была повреждена мемориальная доска в честь хорватских журналистов, погибших в войне 90-х (среди них и Синиша Главашевич, расстрелянный вместе с Николье в окрестностях Вуковара). Точнее, ее часть, содержавшая нацистский девиз. Дело в том, что сама доска была установлена в 1994 году, когда в реставрации усташизма в Хорватии никто ничего зазорного не видел, поэтому и надпись была выполнена вполне в «традиционном» духе: «Вы были, а мы остаемся готовыми за дом!».

«Это всего лишь свидетельствует о том, что атмосфера ненависти в обществе растет, — прокомментировал произошедшее глава хорватского Союза журналистов Хрвое Зовко. — Мы видим не только оскорбление конституционных основ нашего государства и наших погибших коллег, которых мы никогда не забудем. Конечно же, они не жили и не работали под девизом «За дом готовы!».

Коричневый цвет реванша

Надо отметить, что, в отличие от Австрии, «конституционные основы государства» довольно своеобразно понимают и хорватские суды. Так, только в минувшем году туда поступило восемь заявлений по поводу публичного использования приветствия усташей, по которым было вынесено только пять вердиктов, три из которых стали оправдательными. Спрашивается, чего тогда удивляться тому, что на крупнейшем хорватском телеканале HRT1 вовсю популяризируется книга словенского исследователя-реваншиста Романа Леляка «Миф о Ясеноваце», рассказывающая о том, что страшнейший из нацистских концлагерей, расположенный на территории Хорватии Ясеновац, где, по данным исследователей, руками местных усташей было уничтожено до 500 тыс человек, преимущественно сербов, причем самыми изуверскими способами, был обычным трудовым лагерем. А зловещую репутацию оному впоследствии придумали югославские коммунисты…

На том же канале планировалось запустить масштабный документальный проект (изначально планировалось снять шесть серий, но в итоге получилось вдвое больше), посвященный истории НДХ, выполненный в сдержанно сочувствующем тоне. Но в последний момент от его демонстрации решили отказаться, дабы не провоцировать непонимание и гнев европейской общественности.


И, конечно же, на фоне всего этого уже не кажется чем-то из ряда вон выходящим снос в начале ноября в Сплите неизвестными памятника партизану, коммунисту, кстати, сербу, родившемуся на территории уничтоженной независимыми хорватами Сербской Краины Раде Кончару, впоследствии казненному итальянскими фашистами в 1942 году (в том же году усташи казнили его жену и соратницу Драгицу). Если реваншизм процветает на уровне государства и крупных медиа, то кто сможет тогда сдержать инициативы «народных активистов»?

В свою очередь, в ходе недавней пресс-конференции парламентские правозащитники из оппозиционной Демократической ассамблеи Истрии (IDS — входит в европейский Альянс либералов и демократов за Европу и добивается равного с хорватами статуса для итальянцев Истрии, противостоя официозному национализму Загреба) Джовани Спонца и Тули Деметлика отметили, что «в последние годы были напечатаны книги, опубликованы статьи и интервью, сняты документальные фильмы, телевизионные передачи, в которых криминальный характер НДХ отрицается или уменьшается». Также правозащитники заключили, что раз «органы власти не осуждают такое поведение, то молчаливо поддерживают его и способствуют лояльному отношению к нему в хорватском обществе».

Также Спонца и Деметлика напомнили, что еще в октябре 2017 года они представили на рассмотрение парламента законопроект, аналогичный существующим европейским, запрещающий и наказывающий за пропаганду нацистского, фашистского и усташского режима и его символов. «Спикер парламента не включил наше предложение в повестку дня сегодня, — отметили парламентские правозащитники. — HDZ (крупнейшая оппозиционная право-консервативная партия „Хорватское демократическое содружество“, основанная в свое время первым президентом-сепаратистом Франьо Туджманом с целью отделения республики от Югославии) пытается избежать обсуждения этого вопроса… Дружественные страны принимают законы и решения, чтобы защитить себя от фашистских инцидентов, происходящих в Хорватии, чтобы не позволить нашей стране подвергнуться стигматизации и вновь оказаться на неправой стороне в истории… По этой причине IDS требует, чтобы наше законодательное предложение было незамедлительно внесено в парламентскую повестку дня».

Одна буква между ненавистью и любовью

Но пока крик отчаяния оппозиционеров выглядит гласом вопиющих в пустыне. А в стране на уровне парламента принимаются законы, вполне себе ксенофобские по отношению к главному меньшинству — сербам. Так, например, вышеупомянутый хорватский парламент в этом году утвердил поправки к закону о гражданстве, благодаря которым право на оное получили потомки людей, покинувших Хорватию до 1991 года. То есть дети и внуки всё тех же усташей, бежавших после Второй мировой войны от коммунистического режима Тито. А также разгромленных националистов, устроивших так называемую «Хорватскую весну» 70-х. Ну и ожидаемо под действие закона не попали сербские беженцы 1991 — 1995 годов (порядка 400 тыс человек), спасавшиеся от войны и этнических чисток со стороны уже новых усташей. Немногочисленные хорватские либеральные СМИ приводят курьезные истории о том, как человек, родившийся в центре Загреба, не может получить гражданство страны, потому как его родители при распаде Югославии записали его гражданином Сербии. Или про аналогичную судьбу родившихся в Боснии и Герцеговине, но десятилетиями живших в Хорватии и вернувшихся в Боснию только на время войны.

«Конституция гарантирует права представителей национальных меньшинств Хорватии и их равные права с хорватским большинством, — отмечает омбудсмен Хорватии Лора Видович. — Но на деле ситуация местами прямо противоположна. Не случайно Европейская комиссия по борьбе с расизмом и ксенофобией рекомендует нам принять все необходимые меры для решения этих проблем».

Пока же вместо соответствующих решений хорватские власти на местах по собственной инициативе занимаются пересмотром международных соглашений. Так, в частности, в Вуковаре, который был взят сербами в 1991 году, но под нажимом Запада и по условиям Эдрутского договора мирно возвращен Хорватии, в декабре были арестованы пятеро сербов — за «военные преступления». Вина арестованных заключалась лишь в том, что в 1991 году они защищали свою землю, а по условиям вышеупомянутого Эдрутского договора лица, не замешанные в «военных преступлениях», не привлекались к ответственности. Десятилетиями у хорватских властей не было претензий к арестованным, но в октябре они возникли как у представителей хорватских «ветеранских» организаций, так и у местного мэра — представителя HDZ Ивана Пенавы, возглавившего массовые акции с требованиями «привлечь к ответственности». И подобный всплеск можно объяснить только тем, что ранее «ветеранам» даже с помощью уличных погромов не удалось отменить европейскую норму — двуязычие, в частности, уличные таблички на двух языках. Теперь же, похоже, ревнители чистоты хорватской земли нашли применение своим силам.

«Эти люди хотят, чтобы Вуковар остался без сербов, — прокомментировал произошедшее президент Демократического альянса сербов Срджан Милакович. — Эти люди не хотят справедливости, они хотят мести. Мести за свое разочарование, которое происходит из-за того, что в нашем крае не было операции „Буря“ (военная операция по разгрому большей части Сербской Краины, кроме Восточной Славонии, Срема и Барании, где расположен Вуковар — прим.авт.) и этнических чисток сербского населения».

При этом то, что кричалка «За дом спремни!» вовсю используется хорватскими футбольными фанатами, а стены хорватских домов пестрят надписями: «Сербов на вербы!» и «Убей серба!», местному политическому истеблишменту кажется вполне нормальной ситуацией. До недавнего времени надпись «Убей серба!» красовалась и на стене здания муниципалитета в Задаре, покуда горожанин Юре Зубчич не добавил к ней одну букву и получилось: «Люби серба!» «Слова любви смотрятся гораздо лучше, чем слова ненависти», — прокомментировал свой поступок житель Задара.

И пока в Хорватии есть такие люди, и они не боятся открыто выражать свою позицию, есть шанс, что окончательного реванша усташизма в этой стране все-таки не произойдет.

В германии прекращено делопроизводство по нацистскому преступнику, участвовавшему в массовом уничтожении людей в концлагере под Гданьском.
Дедуле уже 95 лет и у него "значительное ухудшение здоровья"(тм), потому производство прекращено.
То, что подобные причины его самого в молодости не останавливали - никого не колышет.

Правительство Канады выступило против публикации имен осевших в стране нацистских преступников в стране из-за опасений, что это может навредить Украине в текущем конфликте с Россией.

Федеральные министерства порекомендовали не публиковать имена 900 предполагаемых нацистских военных преступников, опасаясь, что "это может усилить российскую пропаганду и навредить Украине, а также создать угрозу безопасности выживших ветеранов СС, которые обосновались в Канаде после Второй ировой войны".

tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/22405265/amp

А еще интересно, что власти Польши не пригласят Россию на 80-летний юбилей освобождения Красной Армией Освенцима 27 января 2025 года, но, готов поспорить, представители Канады там обязательно засветятся.