Реклама Google — средство выживания форумов :)
сам я покупал у спекулянтов пластинки
но конкуренцией государству там и не пахло
П.З.>> Хотя Ленин несомненно спровоцировал технологию оранжевых революций.
В мае 1916 года Европу посетила русская парламентская делегация во главе с Милюковым. Русская разведка докладывала, что во время неформальных встреч парламентариев у них частенько заходили разговоры на такие темы, за которые в военное время принято расстреливать. Вот что писал в своих воспоминаниях один из главных организаторов Февраля А.И.Гучков: «Осенью 1916 года родился замысел о дворцовом перевороте, в результате которого государь был бы вынужден подписать отречение с передачей престола законному наследнику».
Вот слова одного из главных подстрекателей февральского переворота
П.Н.Милюкова: «Мы знали, что весной (имеется в виду весна 1917 года. —
прим. И.Г.) предстояли победы русской армии. В таком случае престиж
и обаяние царя в народе снова сделались бы настолько крепкими и живучими, что все наши усилия расшатать и свалить престол самодержца были бы тщетны. Вот почему и пришлось прибегнуть к скорейшему революционному взрыву».
Николай II получал всё больше подобной информации, знал он и о поддержке думских оппозиционеров правящими кругами Англии и Франции.
Фрейлина императрицы Анна Вырубова пишет: «Государь заявил мне, что
он знает из верного источника, что английский посол сэр Бьюкенен принимает деятельное участие в интригах против Их Величеств и что у него в посольстве чуть ли не заседания с великими князьями по этому поводу».
Свидетельств таких много. Вот генерал–майор свиты, дворцовый комендант Воейков, вспоминает о встрече с английским и французским послами во время новогоднего приёма 1917 года в Царском Селе: «На этом приёме послы — Бьюкенен и Палеолог — были неразлучны. На их вопрос о вероятном сроке окончания войны я ответил, что, на мой взгляд, состояние армии настолько поднялось и улучшилось, что если ничего непредвиденного не произойдёт, то с началом военных операций можно ожидать скорого и благополучного исхода кампании. Они мне ничего на это не ответили; но обменялись взглядами, которые на меня произвели неприятное впечатление».