Новости РПЦ

---

...

— Больница РПЦ еще и уникальный организационный проект. Расскажите про финансирование, откуда оно?

— Это очень интересный опыт. У нас есть несколько источников финансирования. Мы не являемся государственным объектом, имеем статус автономной некоммерческой организации. По сути это частная больница, учредителем которой является Русская православная церковь. Руководит нашей больницей контрольный орган — попечительский совет, который возглавляет патриарх Кирилл, а владыка Пантелеимон является его заместителем.

За последние годы сформировалась такая система. Федеральное финансирование идет на содержание паллиативного отделения, частично в Москве, а также в филиалах в городе Шуя Ивановской области, в Переславле-Залесском Ярославской области и в Жуковском Московской области.

У нас есть и городское финансирование, поэтому в столице мы обходимся без платных медицинских услуг, несмотря на то что система ОМС ужесточается. Возможно, мы единственная больница в Москве, не имеющая платных услуг. Все койки больницы разделены на две части: специализированная и высокотехнологическая помощь — это больные по ОМС (раньше у нас были больные со всей России, теперь только из Москвы, о чем мы очень сожалеем) и паллиативная помощь.

Кроме того, важный источник финансирования — средства учредителей, это то, что нам дает Церковь. И средства благотворителей, так как мы некоммерческая организация и имеем право их привлекать. Хотя эти источники и меньше по доле по сравнению с предыдущими каналами финансирования, мы на них проводим модернизацию оборудования, осуществляем ремонт.

— А крупных благотворителей нет? Банки, заводы?

— На протяжении уже нескольких лет нас поддерживает «Норильский никель». В прошлом году компания НЭПТ подарила нам три машины «скорой». Сейчас появились благотворители, которые через нас имеют возможность помогать пострадавшему населению Донбасса, например, Газпромбанк и ГК ЛАНИТ.

Помощь Донбассу

— Я знаю, вы одни из первых начали ездить в зону СВО с гуманитарной помощью, начали обучать волонтеров, раненые бойцы у вас тоже лечатся. Зачем вам все это надо?

— Наша больница с самого начала ее основания оказывала не только медицинскую помощь, но и социальную, мы продолжаем эти традиции. К тому же мы церковная больница, у нас есть миссия и социальная ответственность перед всеми прихожанами. Мы понимаем, что в каком-то смысле должны быть флагманом, может быть, даже образцом для подражания для других медицинских учреждений. Мы стараемся сразу включаться и помогать там, где нужно, где мы можем быть полезными в это сложное для страны и народа время. Нас на это благословляет Святейший патриарх.

То же самое было и при ковиде. Когда мы увидели, что происходит, мы организовали амбулаторный КТ-центр и диагностический кабинет и создали выездные бригады, которые ездили по монастырям, приходам и каждый, кому надо, мог пройти у нас обследование. В этом была необходимость, и мы это делали. Наша деятельность уже давно вышла за пределы территории больницы.

— Если бы я лично не работала в вашей больнице, возможно, я бы не поверила, что ваши красивые тезисы действительно воплощаются в реальность.

— По-моему, это нормально. Когда началась СВО, мы сразу начали помогать и включились одни из первых, так как Святейший патриарх нас благословил на эту деятельность. Я сопровождал владыку Пантелеимона, который 23 февраля 2022 года поехал в Донбасс смотреть пункты временного размещения для эвакуации мирного населения из проблемных зон. Словом, мы проснулись в Донецке 24 февраля, и сразу эта донбасская история стала нам близка.

Наш учебный центр с 2019 года готовит младших медсестер по уходу за тяжелобольными в разных медицинских учреждениях. И когда мы осознали, что нужны добровольцы для помощи пострадавшим от военных действий в Донбассе, то организовали бесплатные краткосрочные курсы по уходу за ранеными. Потому что человека без подготовки работать с ранеными не отправишь, нужны хоть какие-то базовые знания и психологическая подготовка. Отучившись, наши выпускники поехали работать в военный ростовский госпиталь, как волонтеры.

Чем дальше и дольше мы погружались в Донбасс, тем больше мы находили точек и мест для приложения наших усилий. К сестринскому движению подключились врачи, которые поехали в Горловку, Мариуполь, Луганск, Северодонецк, Донецк, города Херсонской области… В начале 2023 года больница направила на новые территории два мобильных госпиталя. Один из них постоянно находился в Мариуполе, и на его базе был открыт церковный медико-социальный центр. Второй перемещается по разным областям по согласованию с местными министерствами здравоохранения.

Весной 2022 года мы организовали эвакуацию из Мариуполя местных жителей для госпитализации, вывозили их из подвалов и лечили здесь. Затем стали привозить нуждающихся в помощи из других городов. Мы и сейчас этим занимаемся, больше 360 человек перевезли на своем транспорте. А всего у нас в стационаре прошли лечение более 1600 жителей новых территорий.

С Мариуполем мы регулярную деятельность завершили, там сейчас более или менее все наладилось. Но связи и люди остаются, за эти два года о нас узнали и просьбы постоянно поступают. У нас правило: мы стараемся никому не отказывать. Конечно, есть ограничения, мы на земле живем, и у нас есть расходы, но наша главная задача — постараться никого в беде не оставить. Это, конечно, должно подкрепляться финансированием, а сейчас мы с этим испытываем проблемы.

На новых территориях (в Горловке, Макеевке, Донецке, Бердянске, Луганске), а также в Крыму под патронажем владыки Пантелеимона мы организовали курсы сестер милосердия. Для обучения приезжали преподаватели нашего учебного центра. Это очень здорово, потому что нам теперь не надо возить туда много добровольцев, у них будут свои сестры и волонтеры. Для нас важно, когда местные люди втягиваются в работу и возникает активность на местах, а при епархии создается сестричество милосердия.

Но по-прежнему у нас шесть учреждений на Донбассе, куда вахтовым методом ездят наши сестры и братья по уходу — Горловка, Луганск, Мариуполь, Макеевка, Старобельск и Донецк. Это уже сложная постоянная системная работа. Несколько раз в неделю из нашего двора выезжает машина, груженная гуманитарной помощью, и везет туда врачей, медсестер-добровольцев, и подарки, разумеется.

...

— А раненые бойцы откуда у вас? Вы же не военный госпиталь.

— Сначала у нас действительно было много раненых. Но сейчас военно-медицинская помощь в России наладилась, и теперь мы лечим ветеранов, тех, кому требуется серьезное протезирование.

Протезирование — еще одно важное направление нашей деятельности. В самом начале СВО мы осознали, что будет огромная потребность в протезах. И мы сразу вошли в эту тему, для нас она была совершенно новая, но очень интересная. К концу 2023 года мы организовали Центр протезирования и адаптации в одном из наших филиалов, в подмосковном Жуковском. Первыми пациентами стали жители Мариуполя, которые долго находились в подвалах и лишились конечностей из-за ампутаций в результате обморожений или, например, декомпенсации сахарного диабета. К настоящему моменту 63 человека завершили протезирование, а всего мы установили 80 протезов (ведь некоторые перенесли сразу несколько ампутаций).

У нас есть благотворитель, который выделил средства на обустройство мастерской, где мы собираем протезы. А это сложнейший процесс. Само производство протеза сводится к изготовлению гильзы, а дальше происходит сборка из разных компонентов уже в индивидуальном порядке. К сожалению, все эти компоненты пока не отечественного производства, немецкие. Эти комплектующие надо завезти.

Вообще, производство протезов — хороший вызов для нашей промышленности. Оно не требует каких-то больших заводов или предприятий. Небольшие мастерские собирают протез уже из разных компонентов под особенности каждого человека.

Мы сейчас реализовали весь цикл: у нас есть мастерская, где собирается протез, зал реабилитации, где пациент к нему привыкает, и стационар на 12 коек — и все это в одном месте, что очень удобно. Бывает очень сложное протезирование, сложная подгонка протеза, парное протезирование. Пациенту больно надевать протез, нужно время привыкнуть. Только в стационаре возможно качественно организовать такую помощь. В амбулаторных условиях порой получается не совсем качественно, причем сам протез может быть хороший и дорогой, а человек не умеет им пользоваться или подгонка некорректная, там очень много нюансов… В этом уникальность нашего центра, что у нас все сразу можно проверить и научиться пользоваться протезом по максимуму.

Совсем недавно мы открыли еще один такой же центр протезирования в Горловке. Там у нас отличный адаптационный зал с подъемниками, там обучают ходьбе, там красивая современная мастерская. Я только вернулся оттуда. Вообще, мы в Горловке с весны 2022-го, наши врачи и сестры-добровольцы начали туда ездить первые, им там очень нравится.

— Знаю, я тоже хотела поехать, но, чтобы туда отправиться, надо записаться в очередь, которая на два месяца вперед расписана. Очень популярное направление.

— Потому что там владыка Митрофан, он активный, деятельный, очень приятный, гостеприимный человек, нашим волонтерам он очень помогает. И от его бодрой позиции много чего зависит.

— Я слышала, с протезированием все же не все гладко…

— Сейчас проблема в кадрах, это самое сложное, поэтому мы открыли еще одно важное направление работы — подготовку специалистов по протезированию. В нашей стране их не хватает. Можно вложить миллионы в строительство центра, а специалистов классных нет. Наши мастера проходили в свое время специальное обучение в Королеве (в России всего два учебных центра, где обучают протезистов).

В общем, мы разработали программу и сейчас в нашем центре будем преподавать протезирование. Конечно, это будет штучное обучение, просто чтобы обеспечить самих себя мастерами. Протезист же может сделать ограниченное количество протезов в месяц, не больше десяти, это тонкая кропотливая работа для внимательных людей.

— Как вы справляетесь с эмоциональным выгоранием?

— Я не испытывал никогда выгорания. Не знаю, что это такое. Я же занимаюсь любимым делом, мне очень нравится моя работа. Это очень благодарная работа. Многим людям нравится, что мы делаем, нам искренне говорят спасибо.

Словом, работать для меня — счастье. Как можно отдыхать от счастья?

---