Теракт в Крокусе

---

Расследование теракта в «Крокус сити холле» за неделю превратилось в большую международную операцию. В Таджикистане и Турции прошли облавы на экстремистов — сторонников запрещенной в России организации ИГИЛ. В странах Средней Азии постоянно идут совещания силовиков. В Европе заявили о растущей угрозе новых терактов, а во Франции готовы отменить церемонию открытия Олимпийских игр. Следователи шерстят международные сети, исследуют потоки криптовалютных платежей и сети координаторов с Ближнего Востока. Ищут полевые лагеря в Турции и Сирии, где могли проходить подготовку террористы. Россия настаивает, что имеет доказательства причастности к теракту Украины с соответствующими каналами финансирования.

Все эти многоярусные связи и взаимоотношения сильно затрудняют поиск бенефициаров трагедии. В то же время на Западе пытаются увести расследование по самому простому пути: мол, есть исламский терроризм, и российские спецслужбы пропустили его удар. Внутри страны тоже ищут простые решения, пытаясь найти всю соль проблемы в регулировании миграции.

Уровнем выше есть нетривиальная, но понятная задача сформулировать ответ на атаку со стороны Киева — его причастность к заказу теракта, по всей видимости, будет доказана. Таким образом, взлетает «черный лебедь», который может серьезно изменить всю диспозицию вокруг украинского конфликта — причем как в сторону умиротворения, так и резкой эскалации. Статус страны-террориста в партнерстве с «черными» резателями голов уничтожает репутацию Киева, который своим воинствующим упорством уже порядком надоел западным партнерам. Дело за малым: предоставить убедительные доказательства и разыграть дипломатическую карту. Впрочем, есть западные «ястребы», которые продолжают играть на войну, а значит, они будут стараться прикрыть украинский провал — еще большей кровью, что пугает.

Память жертв теракта в «Крокусе» обязывает нас выйти за рамки этих прямых выводов и очертить еще более глобальную катастрофу, к которой стремительно катится цивилизованный мир. Речь идет об окончательном размывании границ, правовых основ и библейских законов любых военизированных столкновений, насильственных конфликтов и в конечном счете условий международного противостояния.

Война постепенно выходит из рамок системного регулирования со стороны государственных структур в плоскость гибридных конфликтов, которые не ограничены никакими правилами и моралью. Монополия на насилие размывается, возможность использовать силу получают частные военные компании и специальные подразделения. Морские дроны и беспилотники оставляют исполнителей атак в тени. Простые гражданские на расстоянии в тысячи километров программируются в живые бомбы, становятся биодронами и могут совершать ужасные теракты — сегодня это залитая в избирательную урну зеленка, а завтра — нажатая «красная кнопка» на АЭС.

Эти новые условия для расползания бесконтрольного насилия первыми уяснили как раз крупные сетевые террористические организации. Сформированные спецслужбами США и Британии для борьбы с советскими войсками в Афганистане, а затем использованные для создания хаоса на Ближнем Востоке, радикальные экстремисты долго преследовали идеологические цели, пока их устремления щедро оплачивались конкретными спонсорами.

Но затем «Исламское государство»*, выпестованное ЦРУ в Ираке, показало, как зарабатывать деньги с помощью пропаганды и безграничного насилия в «открытом» мире. Сетевая структура террористов не только позволяла ей возрождаться из пепла после уничтожения главаря или ячейки, но и перестала зависеть от одного заказчика. Так появилась интернациональная террористическая биржа, на которой можно заказать любую кровавую акцию в любой точке мира в чьих угодно интересах, оставаясь при этом инкогнито. Террористические ячейки стали этакими частными военными компаниями от мира зла и насилия.

Таковы теперь реалии расползающегося и конфликтующего мира.

К несчастью, Украина постепенно превращается в аналог «халифата» на российских рубежах. Огромный черный рынок оружия и криминала, терроризм и ненависть к русским. Как и ранее в истории, это сформированное против России копье рано или поздно ударит по западному «райскому саду». Теракт в «Крокусе», вероятно, обозначил эту потенциальную угрозу. «Партнеры» должны решить, готовы ли они учиться на своих ошибках.

• Организация признана террористической и экстремистской и запрещена в России.

---

...для государства в состоянии войны меры предосторожности на большом публичном мероприятии в столице выглядели очевидно недостаточными. Оборотная сторона той расслабленности в тылу, которую дарит нам армия в зоне СВО.

Это первые, «домашние» выводы из большой трагедии 22 марта 2024 года. В то же время глобальная диспозиция говорит о том, что теракт в «Крокусе» может стать тем самым «черным лебедем», который имеет все шансы принципиально изменить мир и ситуацию вокруг Украины. Как теракты 11 сентября 2001 года в США и 7 октября 2023 года в Израиле. Или катастрофа малайзийского «Боинга» 17 июля 2014 года. В каждом приведенном примере ситуация оборачивалась резкой эскалацией, а манипулятивными эмоциями были месть и желание определить и наказать виновных. Ничего хорошего такой подход не принес ни мстителям, ни их жертвам. Было много крови и разваливающийся на части мир. Но история и правда развернулись круто.

Россию после теракта в «Крокусе», или, точнее, с его помощью, также пытаются направить по пути эскалации и мщения, посадить на иглу простейших эмоций и раскрутить воронку насилия, причем не важно, в каком направлении — по отношению к мигрантам и вообще всем «нерусским», к соседям из Средней Азии, к партнерам из исламского мира либо, напротив, из мира западного. Само собой, внушается мысль, что война из Украины добралась до столицы, а значит, ее нужно либо заканчивать, либо интенсифицировать.

Задумка заказчиков теракта простая: от руководства России требуют выйти из рамок рутинных и запланированных мероприятий и принять поспешные решения на основе понятных эмоций и гражданского горя. Ситуация непростая. Москва вынуждена отвечать, тем более определить виновников. И отвечать больно, а не гибридными методами: свои и чужие должны увидеть силу. В то же время нельзя дать террористам шанс добиться цели, позволив расшатать единство общества, и разрушить план СВО.

Ответственные
Российское руководство с решениями не спешит, а вот расследование идет довольно быстро и непривычно открыто: погоню за преступниками показывали чуть ли не в прямом эфире со всеми тяжёлыми подробностями работы силовиков. Ставки были высоки, а информация требовалась срочно, в том числе для предотвращения новых возможных терактов.

Спустя неделю, к вечеру 29 марта, версия преступления приобрела следующий вид. Исполнители — радикальные исламисты. Заказчики — «украинские националисты». В распоряжении следствия имеются данные о поступлении исполнителям теракта в «Крокусе» значительных сумм денег и криптовалюты с Украины, сообщает СК РФ. Ранее представители Совбеза так или иначе говорили о роли не только украинской, но и западных спецслужб в организации теракта.

Виновник обозначен вполне определенно, и отката уже не будет. Вполне вероятно, что в Киеве могли и не знать о готовящемся теракте, как вряд ли согласовывали удары по самолету Ил-76 со своими же военнопленными. Это государство лишено суверенитета и не полностью контролирует свою территорию, силовые структуры и операции иностранных государств в своей юрисдикции. Может не иметь представления о задумках тех самых «украинских националистов», о которых говорит следствие, равно как и батальонов с радикальными исламистами и наемниками. Украина сегодня — крупнейший хаб оружия, криминала, экстремизма и боевиков в Евразии, откуда нет выдачи, где все покупается и продается. Возможно, в современном Афганистане контроля за теневой сферой у талибов даже больше, чем у киевского режима.

С другой стороны, теракт в Москве подозрительно «удачно» вписывался в общую стратегию противника по силовому давлению на Россию в месяц президентских выборов. Как раз с середины февраля активизировались ВСУ, остановив резервами наше наступление после Авдеевки, начались системные удары БПЛА по нефтехранилищам и НПЗ, западные ракеты полетели по Крыму и Севастополю, морские дроны — по кораблям Черноморского флота, крупное вторжение попытались организовать украинские наемники на границах Белгородской и Курской областей, а Белгород начали засыпать пакетами РСЗО. Если учесть ряд материалов следствия и «своевременное» предупреждение США, теракт в «Крокусе» мог случиться еще в районе 10 марта — символично на концерте патриотичного Шамана.

До сих пор остается большой простор для конспирологии в попытках увидеть иных заказчиков теракта. В конце концов, сам Путин в первые дни после трагедии задумывался: «Сразу возникает вопрос: кому это выгодно? Это злодеяние может быть лишь звеном в целой серии попыток тех, кто с 2014 года воюет с нашей страной руками неонацистского киевского режима». Все дело в том, что Украине такой расклад, как кажется, невыгоден вовсе, а ситуация выглядит так, будто ее подставляют, сливают, топят репутацию, связывая с международным терроризмом, подводят под резкий ответ России в надежде на эскалацию в зоне СВО. Возможно.

Но и сам Киев до того ошалел от своей безнаказанности и вседозволенности и при этом понимает, что обстановка складывается не в его пользу, что вполне мог и своим умом дойти до «хитрой операции» по сваливанию ответственности на ИГИЛ*. Тем более как раз в таких запутанных схемах украинцы поднаторели, а расстреливая мирные кварталы российских городов, давно потеряли человечность.

Возможности были. Эксперты утверждают, что сегодня в мире сформировался рынок террористических услуг, на котором те или иные акции и диверсии легко покупаются и продаются, а разные бренды борются за заказы, наращивая портфель услуг и исполняя политическую волю клиента. Поэтому заказать теракт в «Крокусе» мог любой интересант из любой страны мира, просто перечислив деньги и обозначив задачи.

• Организация признана террористической и экстремистской и запрещена в России.

Решения и наказание

В качестве наметок для первых глобальных решений российского руководства пока прозвучали предложения объявить СБУ террористической организацией, а главу украинского ГУР — законной целью для ВС РФ, «как и всех, кто совершает преступления против России», добавил директор ФСБ Александр Бортников. Надо предположить: это намек на высшее должностное лицо в Киеве.

Значимость этих шагов, если они все же будут сделаны, очень серьезны. Многие недоумевают, почему их нет до сих пор после многочисленных террористических акций, во многом признанных Киевом: политических убийств Дарьи Дугиной и Владлена Татарского, подрыва Крымского моста, беспорядочных обстрелов Белгорода, Севастополя, Донецка. Все просто: за один стол с террористами с переговорами не садятся. А попытка бить по высшему руководству Украины может вернуться зеркально в Москву. Можно было говорить о существовании негласных красных линий. Которые наш противник теперь перешел окончательно.

Российские власти признали факты, на которых первоначально настаивал Запад: теракт был совершен руками радикальных исламистов. Но это еще хуже для Киева, поскольку связь с террористическими организациями, заказ теракта и его оплата, сотрудничество с брендом, который давно и безальтернативно признан на Западе абсолютным злом (злом еще более страшным, чем Россия, Иран и КНДР вместе взятые), лишает Украину международной легитимности. И дает основания для лишения страны военной и финансовой поддержки.

Возможно, в Киеве уже осознали, что доигрались: после первоначальной реакции на теракт в виде злорадства и хамства, украинский президент вдруг заговорило о безвыходности своего военного положения.

Что касается Запада, то Москва пока оставляет ему шанс «сохранить лицо», отмежевавшись от своего протеже. В противном случае Россия может посчитать себя свободной от любых прежних формальных и неформальных договоренностей в отношениях. Пределы эскалации в такой ситуации очень велики.

Ход за Россией. Все зависит от того, как именно Москва использует полученную информацию и насколько она будет убедительной на фоне запланированного недоверия западного зрителя к словам русских. Следственные мероприятия продолжаются. Показательно, что задержания членов ИГИЛ проходят одновременно в Стамбуле, Афганистане и Таджикистане. Международная коалиция жертв терроризма может дать серьезные гарантии под обвинениями Москвы в адрес Киева.

Чтобы понять, как это может отразиться на СВО, дадим короткую характеристику военно-политической обстановке на Украине.

Отправная точка

Общим местом после провалившегося летнего «контрнаступления» ВСУ стало признание некоего стратегического тупика, в котором оказались стороны на Украине. Киев по итогу года потерял еще больше подконтрольных территорий и уже неспособен наступать. Якобы как и российская армия, которая неспособна осуществлять масштабные операции по прорыву фронта на глубину.

Доля истины в этом резюме есть, но только если не учитывать потенциальные возможности сторон по наращиванию ресурсов, в первую очередь человеческих. Качественная пехота у Украины заканчивается, Россия же пока отказывается от новой волны мобилизации, делая ставку на рост контрактных войск и мощный спурт ВПК. Мы видим типичную войну на истощение, которая совсем не эффектна для диванного зрителя в тылу, но очень эффективна для сокращения оборонительного потенциала страны с проблемным технологическим потенциалом.

Именно поэтому мы не видим серьезных бросков значительных воинских соединений российской армии и больших территориальных приращений. Зато наблюдаем, как фронт осваивает свежие виды продукции оборонки. Новые бомбы ФАБы и КАБы, новые виды БПЛА, РЭБ, обновленный гиперзвуковой «Циркон», способный за считаные минуты пересечь всю территорию Украины, новейшие высокоточные боеприпасы УМПБ Д-30СН, которые может запускать как авиация, так и РСЗО, и так далее.

... (поскипано)

Опцию полного прекращения военной поддержки Украины западные элиты рассматривать не могут — это бьет по их репутации и может привести к военной победе России. Но и рычагов влияния на Киев у них нет. Или не было.

Теракт в «Крокус сити холле» резко изменил сложившийся вокруг Украине расклад сил.

Последствия теракта

Главным последствием произошедшего в «Крокусе» теракта должна стать делегитимация украинских властей не только в глазах России и стран глобального Юга, но и на Западе. Связь с исламскими террористами — это та красная черта, которую Запад давно сам провел и в начале 2000-х провозгласил борьбу с ним своей основной целью. От терактов радикальных исламистов пострадали граждане как США, так и большинства европейских стран. В итоге для западных обществ международный терроризм превратился в воплощение абсолютного зла.

На фоне прямой связи украинцев с ИГИЛ легко вспомнить и о своеобразной украинской демократии, при которой отменены парламентские и президентские выборы, а среди высших чиновников давно процветает коррупция, которую покрывает Зеленский. При этом граждане лишены основных прав и становятся жертвами групп военкомов, которые охотятся на мужчин, похищают их с улиц городов и сел, зверски избивают нежелающих умирать за эту власть на фронте.

Возможно, на Западе ожидают, что эмоции улягутся, обвинения в международном терроризме забудутся и все вернется в прежнее русло. В конце концов, Киеву в 2014 году сошло с рук зверское сожжение протестующих в одесском Доме профсоюзов, расстрел протестующих в Мариуполе и обстрелы Донецка.

В то же время в словах российского президента, обращенных к Западу, сквозит явное разочарование многими решениями десятилетней давности. Вся наглость Зеленского, отказывавшегося выполнять Минские соглашения, требовавшего вернуть Крым и грозившего в противном случае обзавестись ядерным оружием, была порождением неверно понятого желания России договориться по-хорошему.

Сегодня обвинения в адрес Украины в организации акта международного терроризма можно расценивать как отказ от прежних правил игры, допускающих подобное поведение «уважаемых партнеров». А Западу Москва настоятельно предлагает определиться, с кем он.

Россия уже дает понять, что не собирается ждать, когда Зеленский дозреет до переговоров. Министр иностранных дел Сергей Лавров, отвечая на вопрос журналистов, будет ли Москва признавать Зеленского законным лидером после 20 мая (когда истекает срок его президентских полномочий), заявил: «Что касается 20 мая и что будет 21 мая — давайте доживем до этого. Может, там и не потребуется ничего признавать».

Может ли Зеленский исправить ситуацию таким образом, чтобы после 20 мая России было кого признавать? Возможно, да. Например, он может попытаться доказать, что не знал о финансировании теракта, выдать его организаторов и за оставшиеся три недели начать мирные переговоры. Вариант маловероятный, но шанс на его реализацию все же есть. Хорошо известно, что Зеленский ради прозападного курса Украины готов пожертвовать жизнью, и даже не одной, но только не своей.

В интервью Зеленского CBS News прозвучало несколько необычных заявлений. Во-первых, он предрек Украине поражение в случае отсутствия американской помощи. А во-вторых, признал, что страны, сохраняющие нормальные отношения с Россией, не желают ехать в Швейцарию на организуемый Киевом саммит, где в очередной раз будет рассматриваться украинская «формула мира» — по сути, требование к России о капитуляции. До сих пор такие признания были лишь способом выпрашивания у Запада новых пакетов военной помощи. Но, вероятно, украинский президент постепенно приходит к новой для себя геополитической реальности.

...

---

Таджикистан имеет протяженную общую границу с Афганистаном (почти 1400 км), где в последние годы, после ухода западной коалиции, наступил «санаторно-курортный» режим для всех без исключения джихадистских групп, рассказал Андрей Серенко. По его словам, для игиловцев и Афганистан, и постсоветские страны Центральной Азии представляют особый интерес ввиду молодости населения (в частности, в Афганистане 80% населения моложе 30 лет) и его бедности. «Это прекрасное место для вербовки джихадистов: молодые и нищие — то, что нужно! Еще и не слишком образованные. Если говорить о тех, кто едет в трудовую миграцию, то с ними можно работать, используя их отрыв от корней, от семей, от привычной среды, от контроля местных правоохранительных органов и муфтиев, и так далее. Их легко обрабатывать, убеждать в том, что в России их обирают потому, что ты истинный мусульманин, а они кяфиры».

Одна из целей, которую могли ставить перед собой организаторы теракта в «Крокусе», — вбить клин между Россией и Таджикистаном. «Во время праздника Рамадан столкнуть мусульман и православных, поднять антимусульманскую, антитаджикскую истерию, попытаться раскачать внутриполитическую обстановку в России, внести раскол между властью, прежде всего президентом страны, и народом», — считает Николай Плотников.

Андрей Серенко добавляет, что игиловцы всегда работают на стыке конфликтов и вбивают клинья на межрелигиозной почве, например между суннитами и шиитами (в Азербайджане, откуда родом семья Агаларовых, построивших «Крокус», 85% мусульман — шииты). При этом, по его словам, радикалы совершают теракты и в Рамадан, и даже по пятницам: достаточно посмотреть на статистику терактов в том же Афганистане. «Мусульмане вообще никого не взрывают, взрывают радикалы. И им плевать, Рамадан или не Рамадан».

 

Сейчас перед «Исламским государством» стоит задача триумфального возвращения на земли, которые оно считает своими. Для любой террористической организации теракт — это, по сути, часть бизнеса, объясняет Серенко. «Теракт — это реклама для них, демонстрация их возможностей. Это инвестиции, благодарная публика, рост числа желающих присоединиться к ним. Те, кто прежде ничего не слышал о них, теперь знают. Это привлечение потенциальных спонсоров, попытка показать, что “Исламское государство” сегодня переживает второй подъем. Мы в силу разных причин какое-то время ими не интересовались: сначала это была пандемия, затем — кризис на Украине, гибридная война Запада и России, перед этим — вывод американских войск из Афганистана».

По мнению Серенко, обращает на себя внимание то, что теракт в «Крокус сити» готовился очень тщательно. «Как минимум предварительно была сделана очень качественная разведка местности и объекта, которая позволила максимально упростить задачу для исполнителей. Интересны не только те, кто убивал людей, но и кто планировал эту атаку. Я думаю, это будут совершенно другие люди, которые сейчас лично для меня представляют гораздо больший интерес, потому что планирование было безупречным. Подозреваю, что изучение этого объекта и планирование шло несколько месяцев, как минимум. А что касается исполнителей, важно, что были подобраны люди, которые, с одной стороны, мотивировались деньгами, не классические джихадисты, а с некой религиозной основой. А во-вторых, они не проходили по учетам российских спецслужб».

Кроме того, отметил Андрей Серенко, период боевого слаживания этой группы был минимальный — не больше месяца. Этого, конечно, недостаточно для профессионалов, для какой-то еще более масштабной акции, но вполне хватило для того, чтобы убить больше сотни людей. Если бы срок подготовки был больше, спецслужбы могли бы вычислить их. Кстати, в той же Европе террористы перешли к тактике быстрых терактов, схожей с теми приемами, которыми пользуются в том числе «колумбайнеры»*. Как рассказал «Моноклю» исламовед Роман Силантьев, заведующий лабораторией деструктологии МГЛУ, в последнее время теракты делают максимально простые. «Исполнителей быстро набирают по интернету, первых попавшихся. Выдают им оружие, достаточно простое, бензин, чтобы поджечь, и пусть они атакуют то, что получится. Торговый центр, концертный зал, метро в час пик — где проще это сделать».

 

В то же время Андрей Серенко полагает, что пока, без конкретных фактов, очень сложно оперировать различными версиями, поскольку эти рассуждения уводят в сторону от реальной работы и поиска настоящих преступников. «Лично у меня нет информации о каких-то особых связях ИГИЛ с украинскими силами. Да, там есть радикалы, в том числе исламисты, потому что на Украине их не преследовали, в отличие от России. Но те фамилии, которые сейчас называются, связаны не с ИГИЛ, а с “Аль-Каидой”, а они с ИГИЛ не ладят. Это конкурирующие организации, которые работают на одном рынке, но терпеть друг друга не могут».

ИГИЛ из числа угроз России никуда не уходил с 2015 года. «Они ведут с нами войну. В сентябре 2022 года ИГИЛ взорвал наше посольство в Кабуле. До этого был взорван наш самолет над Синайским полуостровом. А атаки предотвращенные, о которых ФСБ сообщала, в самых разных регионах? В Ингушетии недавно ликвидировали ячейку, в Калужской области — еще двух игиловцев, которые готовили резню. В Екатеринбурге была схвачена ячейка. Просто мы за два года привыкли, что у нас только один враг. Но он не один: их много», — добавил Серенко. Поэтому, по его словам, важно работать сразу по всем направлениям. «Судя по тем данным, что есть у спецслужб, будет еще много неприятных сюрпризов, в том числе в Таджикистане».

 

Глобальный рынок террора

Вполне может статься, что в итоге окажутся правильными сразу все версии о причастности тех или иных сил, высказанные самыми разными экспертами. У терроризма, как часто говорят, действительно нет национальности. На примере трагедии в «Крокусе» это просматривается наиболее отчетливо. Непосредственные исполнители теракта — таджики из числа мигрантов, завербованные через Telegram. Денежные переводы — Украина, вполне вероятно, что и за подготовку схронов с оружием отвечали они же. Подготовка и боевое слаживание — территория Турции. Непосредственное кураторство — здесь уже возможны все варианты, не исключая участия самых разных врагов России. Стоит также отметить, что для самого ИГИЛ не существует национальных различий: по сути, это сетевой террористический интернационал, а связь ячеек между собой может быть лишь идеологической.

С этой точки зрения еще предстоит разобраться, какую роль в подготовке теракта играла Турция. Спецслужбы этой страны уже провели серию задержаний по следам теракта в Москве, а официальный представитель правящей Партии справедливости и развития Омер Челик прямо заявил, что эта атака была бы невозможна без поддержки разведки какого-либо иностранного государства: У подобных акций всегда есть спонсоры. Есть лобби, которые хотят продолжения конфликта на Украине».

 

На тот факт, что к теракту в «Крокусе» могут быть причастны не только непосредственно «Вилаят Хорасан», указывают и дальнейшие попытки раскачать ситуацию в России через телеграм-каналы, рассылающие «заказы» россиянам на разжигание межнациональной розни за деньги по уже хорошо знакомым российским спецслужбам технологиям «украинских колл-центров».

 

Трагедия в «Крокус Сити» доказывает, что методы телефонных мошенников, прежде просто выманивавших деньги, все чаще используются для вербовки людей на проведение криминальных действий вплоть до совершения массовых терактов. Есть риск и вероятность их масштабирования, поскольку организаторов таких атак на сознание россиян практически невозможно поймать, как правило их следы теряются на Украине. Подтверждением тому служит организованная на прошлой неделе массовая спам-атака на россиян, особенно на школьников, с призывом за плату сделать что-то противоправное вплоть до взрывов в торговых центрах. «Телеграм» уже сообщил о блокировании тысяч таких каналов, но они появляются вновь и вновь. По словам психологов и психотерапевтов, мошенники сейчас «отыгрывают» тему азарта, страха и смятения как среди подростков, так и взрослых, а также другие комплексы, которые обостряются на фоне общей тревожности, особенно после теракта. При этом методы мошенников постоянно обновляются, а число их атак и жертв, возможно, будет только нарастать из-за безнаказанности. А поэтому, уверены эксперты, в стране срочно надо развернуть агитационно-просветительскую кампанию по кибербезопасности и алгоритмам поведения при контакте с сомнительными абонентами.

 

В конце прошлой недели полицейские задержали одного из рассылавших спам с предложением взорвать ТЦ, вокзалы, аэропорты за 700‒900 тысяч рублей. Это двадцатилетний сотрудник местного магазина в Ямало-Ненецком автономном округе, которого завербовали для рассылки спама сотрудники одной из украинских экстремистских организаций «Легион свободы России» (запрещена в РФ). Но рассылки продолжаются, значит, и случаев вербовки вряд ли станет меньше. «Безнаказанность, обеспечиваемая скрытым телефоном, порождает соблазн использовать это массово, уже с помощью ботов, — говорит Владимир Файнзильберг. — Два года назад я участвовал в группе из нескольких профильных специалистов, и мы пытались выработать методы противодействия телефонно-компьютерному мошенничеству. Но ничего так и не продвинулось».