БиБиСи клевещет
Российская прокуратура попросила у польских коллег предоставить ключевую улику в деле о смоленской авиакатастрофе. Польша ответила: ее физически не существует. Но один человек говорит, что ее видел.
// www.bbc.com
Версия, о которой полушепотом говорят в варшавских кулуарах, гласит, что на подлете к Смоленску Лех Качиньский узнал от экипажа самолета, что густой туман над аэропортом не позволяет президентскому борту осуществить посадку. В этот момент он якобы позвонил своему оставшемуся в Варшаве брату-близнецу, который считался мозговым центром его кампании, и поделился с ним этой информацией. Ярослав Качиньский якобы заявил: сесть в Смоленске вовремя нужно любой ценой. Согласно этой версии, цена оказалась слишком высокой.
Говорить об этой теории вслух в Варшаве не принято - по крайней мере, действующим политикам.
"Ярослав Качиньский отдал приказ, он приказал приземляться - и этим привел к авиакатастрофе 10 апреля 2010 года", - несколько лет назад написал в "Фейсбуке" бывший президент Польши Лех Валенса.
Качиньский подал на Валенсу в суд и выиграл это дело: Валенсе предписали публично извиниться за свои слова. Тот отказывается это делать и утверждает, что дойдет до Европейского суда по правам человека.
"Конечно, во время разговора братьев (Качиньских) обсуждался вопрос посадки в тумане. Конечно, Ярослав Качиньский не отговаривал брата приземляться, потому что президент бы его послушал. Ярослав будет осознавать это до конца жизни. Отсюда и отчаянные попытки прикрыть это теорией о покушении", - написал в декабре 2018 года в "Твиттере" бывший министр иностранных дел Польши Дариуш Росати.
После волны возмущения сторонников Качиньского Росати изменил текст своего твита, поменяв слова "конечно" на "мне кажется".
Тем не менее, если бы оказалось, что версия о том, что Ярослав Качиньский настаивал на посадке президентского самолета в Смоленске, правдива, то пришлось бы признать, что он несет часть ответственности за смоленскую катастрофу. И это не только позволило бы по-новому посмотреть на причины, приведшие к крушению президентского самолета, но и разрушило бы "миф о Смоленске", который и сегодня сильно влияет на польское общество.
71-летний Ярослав Качиньский является одним из самых могущественных людей в Польше. Его приход к власти был построен в немалой мере на обещаниях открыть обществу "правду о Смоленске"
А еще - весьма вероятно имело бы сильнейшие внутриполитические последствия для Польши.
Ярослав Качиньский формально занимает скромный пост вице-премьера, но реально является одним из самых могущественных людей в Польше, главой правящей партии "Право и справедливость". Его приход к власти пять лет назад в немалой степени произошел благодаря обещаниям открыть обществу "всю правду о смоленской катастрофе". Если бы оказалось, что Качиньский все эти годы знал эту правду, более того, был ее частью, это могло бы сильно ударить по политическим позициям и его, и правящей партии в целом.
Что сказал Лончевский
Одно из первых дел, которыми занимался после переезда в Варшаву судья Лончевский, касалось возможных недочетов в организации фатального полета президентского самолета в Смоленск в 2010 году.
"То, что я тогда узнал, мне кажется, просто пугающе... Конечно, я обязан соблюдать тайну судьи, тайну совещательной комнаты и закон о защите тайной информации. Но сейчас я - обвиняемый. И я обещаю, что во время дачи показаний я опишу суду, с какого рода людьми мы имеем дело. Я собираюсь ходатайствовать о приобщении к делу в качестве доказательств некоторых документов, имеющих гриф "совершенно секретно", чтобы суд мог сложить впечатление, насколько незаконно могут действовать [представители нынешней власти]", - заявил Лончевский.
"Что же это за документы?" - спрашивает журналист у бывшего судьи.
Прежде всего, говорит Лончевский, речь идет о стенограмме разговора братьев Качиньских непосредственно перед крушением президентского самолета. По его словам, эта запись попала в дело, которое он вел, случайно, а гриф секретности ей был присвоен необоснованно, ведь никаких тайных сведений об организации перелетов первых лиц государства она не содержала.
"Я считаю, что общественность должна ознакомиться с этой стенограммой, чтобы сформулировать представление, на что способен Ярослав Качиньский, - сказал бывший судья. -Принимая во внимание, как [Ярослав Качиньский] вел себя после 10 апреля 2010 года, это крайне циничный человек".
Однако, по большому счету, главный вопрос в продолжающейся в Польше вялой дискуссии на эту тему - стоит ли верить откровениям Лончевского.
"Судья Лончевский фактически сообщает нам, что Ярослав Качиньский в телефонном разговоре вынуждал Леха Качиньского приземлиться в Смоленске. Мы это знаем уже десять лет, но только сейчас это подтверждает надежный свидетель", - написал в "Твиттере" философ Ян Хартман.
"Но допустима и другая гипотеза - что в некоторых редакциях тему Смоленска посчитали исчерпанной, скучной, забытой. А зря, - пишет в колонке для Interia.pl философ Януш Майхерек. - Ведь бесчисленные пропагандистско-политические акции…, развязанные после смоленской катастрофы, уничтожили общественный порядок в Польше, привели к глубоким разногласиям и противостоянию. Они создали миф огромной разрушительной силы и повлияли на судьбу государства. Если мы можем узнать, что именно главный вдохновитель этих начинаний мог сказать брату в считанные минуты перед этой катастрофой, то мы должны это узнать. Даже - или особенно - если это было признано совершенно секретным".
Всё-таки поляки прекрасны, ящетаю.