Страсти вокруг российского газа

"Страны Евросоюза намерены сократить импорт российского природного газа до 40-45 млрд куб. м в нынешнем году.
ТАСС
На заседании обсуждались вопросы диверсификации источников поставок природного газа в Европу и растущий объем торговли сжиженным природным газом (СПГ) между США и ЕС.
"ЕС значительно сократил свою зависимость от российского ископаемого топлива, в том числе за счет постепенного отказа от импорта угля, снижения импорта нефти на 90% и сокращения импорта [природного] газа с 155 млрд куб. м в 2021 году до примерно 80 млрд куб. м в 2022 году и, как ожидается, до 40-45 млрд куб. м в 2023 году", - сказано в документе. В заявлении отмечается, что "США в настоящее время являются крупнейшим поставщиком СПГ в Европу".
ТАСС"©.
Интересно, какие планы у ЕС относительно наступающего года? Совсем обнулить поставки из РФ?
"Не холодно ли тебе девица, не холодно ли тебе красавица"?© Морозко.
Судя по всему, нет.

По итогам января-сентября Россия стала вторым поставщиком СПГ в Европу после США

За период с января по сентябрь текущего года самыми крупными покупателями СПГ из России в Европейском союзе стали Испания и Бельгия, нарастив количество импорта вполовину от показателей прошлого года, свидетельствуют данные Института энергетической экономики и финансового анализа (IEEFA).

ПО данным портала «Нефть и капитал», Испания закупила у РФ 5,21 млрд кубов газа, Бельгия — 3,14 млрд кубометров.

Объем импорта СПГ из России в общих объемах Испании составляет 26,5%, в Бельгии доля еще больше — 37,2%.

Сумма закупок российского газа в Испании достигла €1,65 млрд, в Бельгии — €1,3 млрд.

Всего страны ЕС за девять месяцев импортировали голубого топлива из России на €5,51 млрд. Наибольшие объемы СПГ в страны ЕС поставлялись из США, РФ занимает второе место, следом за ней идет Катар.

«Нафтогаз Украины» планирует прекратить транзит российского газа в Европу после завершения текущего контракта с Россией в 2024 году, предупредила компания. Запросов от европейских компаний с просьбой продолжить транзит пока не поступало, утверждает «Нафтогаз». Действующий контракт был заключен в 2019 году

 

Информацию о переговорах подтвердил сам министр окружающей среды и энергетики Греции Теодорос Скилакакис.

Основная проблема переговоров — ценообразование и спорная ситуация вокруг условий пункта «бери или плати». Этот принцип предусматривает выплату штрафных санкций за неполученные объемы газа, которые Греция должна была выбрать в соответствии с ранее взятыми на себя обязательствами.

Парниковый эффект от американского природного газа, поставляемого в Старый Свет, неожиданно оказался выше, чем от сжигания местного угля. И намного выше, чем от российского газа.

 

Хауарт отметил, что газ из США попадает в Европу через танкеры со сжиженным природным газом (СПГ). Однако такие танкеры, в отличие от трубопроводов, страдают неустранимой проблемой — потерей метана в атмосферу. Жидкий метан, охлажденный до минус 170, за недели в пути неизбежно частично выкипает, тем самым не давая подниматься температуре остальной части СПГ.
Наиболее современные из танкеров-газовозов оснащают системами улавливания испарившегося метана, который они сжигают (часто — вместе с топливом в судовых моторах). Сгоревший метан превращается в водяной пар и СО2, что резко снижает его парниковый эффект. Ведь молекула метана на горизонте в 20 лет дает в 80 раз больший парниковый эффект, чем молекула СО2 (метан лучше поглощает инфракрасное излучение). Наконец, отметил исследователь, судовые моторы газовозов не разработаны именно под метан: это адаптированные обычные ДВС. В результате часть метана в них не может сгореть и все равно попадает в атмосферу, усиливая парниковый эффект.

Кроме того, СПГ требует значительного объема энергии на сжижение — оно вовлекает мощные криогенные установки. Поскольку им нужно круглосуточное энергоснабжение, их питают энергоустановками на ископаемом топливе (СЭС и ВЭС не выдают такой же стабильной генерации). Поэтому каждый килограмм СПГ при подобной «упаковке» образует 260-370 граммов углекислого газа, констатировал Хауарт. Вдобавок в природном метане содержится немало углекислого газа, который при сжижении попадает в атмосферу. Часть СПГ тратится заводами по сжижению и перевозчиками на свои энергетические нужды.

Суммировав все эти и ряд других источников СО2 в производственном и транспортировочном цикле СПГ, Хауарт обнаружил, что в целом они весьма высоки. Если пересчитать метан в углекислый газ с учетом больших парниковых возможностей первого, выходит, что каждый килограмм СПГ, достигающий Европы, за свой жизненный цикл дает от 7,1 до 9,7 килограмма углекислого газа. Причем это расчеты для самых коротких из возможных маршрутов перевозки США — Европа. Если выбирать маршруты менее оптимально, то показатели будут значительно выше.

Итоговые выводы: если замена угля трубопроводным газом не увеличивает парниковый эффект на Земле, то переход на СПГ означает рост выбросов на единицу выработанной энергии в 1,27-3,84 раза. Получается, отказ от российского метана существенно повысил удельные выбросы СО2 для европейцев.

 

Чехия снова закупает российский газ. В ноябре 2023 года поставки из РФ оцениваются в 40% от общего импорта. В конце 2022 года Чехия полностью отказалась от российского газа

Москва. 18 декабря. INTERFAX.RU - Евросоюз в рамках 12-го пакета санкций против РФ ввел ограничения на импорт российских сжиженных углеводородных газов (СУГ), говорится в опубликованном в понедельник заявлении ЕС.

По оценке ЕС, данные санкции позволят сократить доходы России более чем на 1 млрд евро.

При этом под ограничения не подпадут уже заключенные контракты с отсрочкой максимум на 12 месяцев.

Европейские страны традиционно являлись одними из главных экспортных направлений для СУГ из России. Крупнейшим их потребителем является Польша. Кроме того, российские СУГ поставлялись в страны Балтии, а также Финляндию

Напомню цифры. Трубопроводные поставки российского газа в ЕС в 2021 году составляли 140 миллиардов кубометров, в прошлом году они упали до 60 миллиардов кубометров, в этом году будет около 20 миллиардов. То есть за два года поставки упали в семь раз. Я думаю, что при самом благоприятном сценарии, если предположить нормализацию политических отношений с ЕС, они могут восстановиться до 60 миллиардов. И это действительно очень оптимистично, потому что в Европейском союзе еще и спрос на газ продолжает падать, и, по планам европейцев, он будет сокращаться до 2030 года. Чем у́же будет рынок, тем меньше потенциал для поставок из России. И чем дольше разрыв связи происходит, тем больше образуется других связей, других контрактов, в том числе долгосрочных.
Т. Г.: Ну а если мы претендуем на рынок газа Южной Азии, то никаких других сценариев, кроме СПГ, нет?
А. Б.: Теоретически можно построить трансафганский газопровод из Туркмении до Индии и к нему подключить российский газ. Но, во-первых, это не нужно Туркмении, а во-вторых, сам этот газопровод вызывает много вопросов. Он обсуждается, наверное, лет двадцать пять. Других вариантов нет. Мы, по сути, исчерпали все рынки, куда можно поставлять газ трубопроводом.

 

А. И.: Лично у меня уверенности в правильности нашей страновой ставки на СПГ не прибавилось. Риск, что мы торопимся на дискотеку, где первых красавиц уже разобрали, остается. А косвенное свидетельство этого риска — Энергетическая стратегия РФ до 2035 года, где целевой уровень производства СПГ дан в размашистой вилке от 80 до 140 миллионов тонн. Текущий уровень — 32 миллиона тонн, я напоминаю. Может быть, России надо сделать ставку на следующую энергетическую технологию? Например, на водород, в который я лично еще меньше верю, чем в СПГ, еще на что-то?

А. Б.: Посмотрите, в чем основная проблема, мне кажется, сейчас, если вообще говорить про газовую отрасль России. У нас все последние 30 лет внутренний рынок газа субсидировался за счет экспорта. То есть все огрехи, все дисбалансы, которые были на внутреннем рынке, покрывались за счет огромных доходов в Европе. И по оценкам «Газпрома», и по независимым оценкам, текущие поставки на внутренний рынок во многих случаях убыточны. Соответственно, «Газпром» активно продавливает повышение внутренних цен на газ. И, в общем-то, отчасти в этом преуспел. В декабре повысили цены для промышленных потребителей. В 2024‒2025 годах тоже будет повышение, уже для всех потребителей. То есть мы идем по пути снижения экономической доступности газа для внутренних потребителей. На мой взгляд, это путь не самый лучший, потому что газ играет большую роль в поддержании устойчивости экономики России в целом.

 

Соответственно вопрос состоит в том, как попробовать хотя бы частично вернуть возможность перекрестного субсидирования между экспортом и внутренним рынком. Нужно увеличение экспортных доходов. И дальше вопрос: а где это увеличение возможно? Оно возможно в Европе, если будет восстановительный рост спроса. Это политически достаточно сложно. И поэтому маловероятно. И это в любом случае ограничено по объему.

Второй очевидный путь — это Китай, но маржинальность поставок туда намного ниже. Китай имеет возможность выбирать между поставщиками. У него есть центральноазиатский газ, сейчас строится четвертая нитка, есть СПГ, импорт которого Китай очень масштабно наращивает. К тому же быстро растет в Китае и собственная добыча газа. Российский трубопроводный газ в китайской корзине пока самый дешевый. Кроме того, у Китая довольно жесткая позиция по диверсификации поставок: есть жесткое ограничение внутреннее по доле импорта газа в общем потреблении. Это где-то от 40 до 50 процентов, по разным оценкам. И у него есть возможность продавливать свои условия. Поэтому вот уже много лет идет бесконечный переговорный процесс по поводу основных условий поставок по «Силе Сибири — 2». И я не уверен, что «Газпрому» удастся отстоять хорошую для России позицию. В любом случае доходность этих поставок будет относительно невысокой.

И третья возможность — это экспорт СПГ. Здесь основной вопрос в том, способны ли новые российские СПГ-проекты приносить ту же маржу для бюджета. Или, другими словами, могут ли они существовать без нынешних налоговых льгот. А это вопрос открытый. В целом скорее всего да. Но многое зависит от уровня цен на внешних рынках. Как мы говорили, после 2026 года есть очень большой риск довольно радикального снижения цен.

 

В Грецию прибудет первое судно с СПГ для стран Восточной Европы

Первое судно со сжиженным природным газом для Молдавии, Румынии и других стран Восточной Европы прибудет в греческий порт Александруполис 20 января. Об этом рассказало издание Eadaily, отметив, что в ближайшие 10−12 дней плавучее хранилище и установка регазификации вступит в фазу опытной эксплуатации.

В настоящее время проходит процесс подключения к подводному трубопроводу для транспортировки большого количества топлива. Источник отмечает, что СПГ — это метод, с помощью которого европейские государства диверсифицируют свои поставки газа, чтобы избежать зависимости от России.

«Сейчас основными поставщиками СПГ в мире являются США и Катар. 23 декабря 2023 года завершилась полная швартовка FSRU у порта Александруполис — стратегического пункта Греции как с военной, так и с энергетической точки зрения. Также начаты работы по подключению подводного трубопровода длиной 24 км. Ожидается, что подключение FSRU к подводному газопроводу будет завершено к 20 января, однако не исключено, что оно будет осуществлено даже раньше», сообщает издание.

Финская государственная энергетическая компания Gasum сообщает о доставке внеочередной партии СПГ на терминал в Инкоо из США.

LNGnews.RU, января 2024г. – Как сообщается в пресс-релизе компании Gasum партия СПГ объемом, эквивалентным ~800 ГВт-ч прибыла из США накануне. СПГ был поставлен новым партнером компании по торговле СПГ SEFE Marketing & Trading, подразделением немецкой SEFE, ранее известным как Gazprom Marketing and Trading.

Правительство Австрии считает необходимым расторжение контракта между OMV и «Газпромом» (MOEX: GAZP), действующего до 2040 года

---

Переориентация российского экспорта нефти и нефтепродуктов с санкционных рынков Запада на Восток и Юг вчерне завершилась. Однако для газового экспорта, как трубного, так и СПГ, задача замены европейского рынка оказалась на порядок сложнее

...

Впоследние два года географическая структура экспорта российских углеводородов кардинально изменилась. Нельзя сказать, что случившийся разворот на Восток принципиально нов: первые шаги в этом направлении делались еще в 2000-е годы (нефтепровод ВСТО, проекты газопроводов в Китай и пр.). Чрезвычайные обстоятельства 2022–2023 годов подтолкнули нефтегазовую отрасль в ту сторону, куда она, в общем-то, и без того двигалась. Но изначальные намерения заключались не в замене западных рынков на восточные, а в расширении рынков сбыта за счет Востока. Поэтому, несмотря на идейно удобренную почву, такой поворот остается испытанием для отечественной нефтяной отрасли и по-прежнему крайне жестким вызовом для отрасли газовой.

(про нефть поскипано)
...

Трубопроводный газ: Европу полностью не компенсировать

Начиная с 2013 года экспортная стратегия России в газовой отрасли под влиянием «НоваТЭКа» стала медленно сдвигаться в сторону приоритетного развития сегмента СПГ. Но даже после ввода в строй завода «Ямал СПГ» доля СПГ в физическом объеме поставок газа в 2020–2021 годах достигла всего 17%. На трубопроводный экспорт в ЕС, Турцию и страны бывшей Югославии в 2021 году по-прежнему приходилось 69% всего экспорта. В 2022-м эта доля упала до 50%, в 2023-м — до 32%. И если в отношениях между Россией и Евросоюзом ничего не изменится к лучшему, то уже в 2026 году она опустится ниже 20%.

Частично такая динамика объясняется плановым ростом поставок в КНР по газопроводу «Сила Сибири». В 2021 году они составляли 10 млрд кубометров в год, в 2023-м уже 22,7 млрд, в 2024-м, вероятно, достигнут 30 млрд, а в 2025-м должны выйти на проектную мощность в 38 млрд. Но основная причина столь резкого уменьшения доли Европы лежит в обвальном падении числа сделок.

По данным ENTSOG, в 2023 году экспорт российского трубопроводного газа в страны ЕС и бывшей Югославии составил 24 млрд кубометров (66 млн кубометров в сутки), в том числе в страны ЕС, оценочно, 21,2 млрд (58 млн в сутки). Таким образом, поставки в ЕС упали почти в три раза относительно уровня 2022 года и в семь раз относительно 2021-го. В текущем году отгрузка может остаться примерно на том же уровне, но в дальнейшем, если отношения России с Европой не нормализуются, продажи продолжат плавно снижаться. Дополнительным риском может стать окончание в следующем январе действия пятилетнего контракта на транзит газа через Украину: хотя полное прекращение транзита в 2025–2026 годах выглядит маловероятным, сомнения в надежности поставок способны подтолкнуть импортеров в странах ЕС (главным образом в Словакии и Австрии) к ускоренному отказу от российского газа.

Турецкий рынок — крупнейший в Европе с осени 2022 года — тоже медленно сужается, несмотря на все разговоры о турецком газовом хабе. По итогам 11 месяцев прошлого года экспорт российского трубопроводного газа на внутренний рынок Турции снизился, по данным EPDK, на 2,1% год к году — до 57,2 млн кубометров в сутки. Причем в первом полугодии отмечалось сильное падение, компенсированное ростом поставок в третьем и особенно в четвертом квартале. По всей видимости, за 2023 год в страну поступило около 21 млрд кубометров газа. Хотя это и близко к значению 2022 года (21,5 млрд кубометров), но заметно меньше прежнего — до 2019 года — объема поставок.

Стагнация на низком уровне и вероятное дальнейшее сокращение поставок в западном направлении вроде бы создает благоприятный фон для переориентации экспорта трубопроводного газа на Восток. Однако говорить о полноценном замещении не приходится: фактически единственным покупателем в Азии является КНР. Помимо «Силы Сибири» с 2028 года ожидается начало уже законтрактованных поставок сахалинского газа в Китай по так называемому дальневосточному маршруту (до 10 млрд кубометров в год).

Кроме того, Россия может договориться о своповых операциях с Казахстаном и Узбекистаном. У обеих стран есть контракты на поставку газа в КНР (до 10 млрд кубометров в год каждая), которые местные компании не в состоянии полноценно исполнять из-за ухудшения газового баланса. Объем экспорта из РФ в Узбекистан может на первом этапе (в 2027–2028 годах) составить до 10 млрд кубометров, распределенных поровну между внутренним рынком и свопом в Китай. Казахстан, скорее всего, будет стараться сохранить поставки в КНР газа собственной добычи на уровне 4–5 млрд кубометров в год — тогда Россия заключит соглашение на своп на оставшиеся 5 млрд.

Суммарный экспорт российского трубопроводного газа в КНР с 2028 года можно оценить в 57 млрд кубометров. Это обеспечит рост продаж на 47 млрд кубометров в год от уровня 2021 года на фоне падения отгрузок в европейском направлении на 120 млрд.

Коммерческие поставки по газопроводу «Сила Сибири — 2» начнутся не ранее 2030–2032 годов, а выход на проектную мощность (50 млрд кубометров в год) вероятен к 2034–2035 годам. Но уверенности в том, что этот проект вообще будет реализован, до сих пор нет. С точки зрения Китая, основные его недостатки — необходимость предоставления долгосрочных гарантий спроса на столь большой объем газа на фоне высокой неопределенности газового баланса КНР после 2030 года, а также чрезмерный рост доли России в структуре импорта газа, что противоречит традиционной китайской политике диверсификации источников поставок. Но КНР может согласиться на этот проект в силу геополитических причин: для получения резервного источника газа на случай перебоев с поставками СПГ из-за возникновения санкционных или военных угроз в контексте ожидаемого тайваньского кризиса. Для нашей страны проект «Сила Сибири — 2» также представляется рискованным в силу монопсонии (что в будущем грозит изменением контрактных условий в худшую сторону), сомнений в долгосрочной стабильности спроса (риска недозагруженности) и необходимости больших капитальных затрат на создание газотранспортных мощностей внутри России и Монголии (последняя выступает страной-транзитером).

Теоретически возможны также своповые операции с Ираном при посредничестве Азербайджана (как вариант, наш газ будет обеспечивать внутренние потребности северо-западных провинций Ирана в обмен на долю РФ в производимом здесь СПГ). Однако для поддержания таких отношений необходимо хотя бы частичное снятие с Исламской республики санкций США, блокирующих развитие его СПГ-отрасли. Кроме того, свопы с Ираном могут создать дополнительную и ненужную конкуренцию российскому СПГ на рынке Ближнего Востока и Южной Азии, поэтому их целесообразность остается под вопросом.

В целом у России нет возможности заместить выпавшие в 2022–2023 годах объемы экспорта трубопроводного газа в Европу за счет роста поставок в другие регионы. Тем более что в случае с «Силой Сибири» и дальневосточным маршрутом речь идет об использовании совсем иной ресурсной базы, изолированной от Единой системы газоснабжения, которая охватывает Западную Сибирь и европейскую часть страны. В физическом выражении компенсировать снижение трубопроводного экспорта способен только рост поставок сжиженного газа.

(заместить можно только снижением оттока капитала)

СПГ: задача выживания

Поставки СПГ остаются наиболее западно ориентированным направлением отечественного энергетического экспорта. Дело в том, что сами западные страны, в том числе ЕС, не спешат отказываться от нашего газа в условиях весьма ограниченного предложения на мировом рынке. Играет роль также наличие у европейских и японских компаний крупных долгосрочных контрактов на покупку российского СПГ.

Отечественные предприятия не стремятся переориентировать поставки на азиатский рынок прежде всего в силу логистических особенностей: экспорт в Евросоюз обеспечивает наиболее короткое плечо транспортировки, что позволяет экономно задействовать доступный флот судов-газовозов (чем меньше расстояние, тем больше рейсов судно может совершить за год). Влияет и размещение основных действующих и новых мощностей по производству СПГ в Арктике: транспортировка газа по Севморпути в восточном направлении затруднена и, как правило, требует ледокольного сопровождения и/или использования судов ледового класса Arc7. Причем для новых заводов, в частности «Арктик СПГ — 2», эта зависимость выглядит даже более серьезной в силу искусственно сложившегося дефицита флота (из-за срыва сроков поставок новых газовозов из Южной Кореи и с российского завода «Звезда»).

Как следствие, основным рынком сбыта для российских СПГ-заводов, кроме «Сахалина-2», в 2023 году оставались страны ЕС: на них пришлось 48% всех отгрузок (в 2022-м — 50%). Второе место традиционно заняла Япония (19,6%), третье — Китай (19,3%), четвертое — Южная Корея (5,5%). Это соотношение в последние годы остается более или менее устойчивым, хотя доля КНР постепенно растет. Помимо обозначенных стран в прошлом году наш газ в небольших объемах — чаще всего речь идет о единичных рейсах — поставлялся на Тайвань, в Индию, Кувейт, Турцию и Норвегию. В 2022 году также фиксировались отгрузки в Индонезию, но в 2023-м они не возобновились.


Внутри ЕС основными покупателями по-прежнему выступают четыре страны: Испания, Франция, Бельгия и Нидерланды. Небольшие объемы импортируют также Греция, Португалия, Финляндия и Швеция. В январе 2023 года фиксировались последние поставки в Италию. Из всех европейских стран полностью от российского газа пока отказались только Литва и Великобритания.

Учитывая, что с «Сахалина-2» газ поставляется лишь в азиатские страны, зависимость остальных заводов от рынка ЕС остается значительно выше средней. Для «Ямал СПГ» в 2023 году она составила 72,5% (в 2022-м — 75%), для «Криогаз-Высоцка» — 91% (в 2022-м — 96%), для «Портовой СПГ» — 45% (в 2022-м — 20%).

Рано или поздно введение подобного квазиэмбарго со стороны ЕС, несомненно, приведет к переориентации отечественного экспорта СПГ на Восток. Но заводы к такому сценарию пока не готовы.

Санкции США, введенные осенью 2023 года против проекта «Арктик СПГ — 2», направлены на то, чтобы воспрепятствовать поставкам газа с этого завода. С точки зрения структуры экспорта они, скорее, будут подталкивать оператора проекта направлять как можно больше грузов в Европу — в силу временной нехватки судов-газовозов, особенно арктических классов. Но отгрузки в Европу с Гыданского полуострова вряд ли станут массовыми из-за политического противодействия внутри ЕС.

Стоит отметить, что судьба долгосрочных контрактов «Арктик СПГ — 2» остается туманной. Французская TotalEnergies заявила, что в этом году не будет забирать газ с завода. Остальные акционеры (CNPC, CNOOC и консорциум Mitsui и JOGMEС), насколько известно, запросили у США вывода из-под санкций, однако вряд ли получат послабления. ООО «Арктик СПГ — 2», со своей стороны, ранее объявляло о форс-мажорах по своему портфелю контрактов (с Shenergy Group, Zheijang Energy, Repsol и пр.). Поэтому в нынешнем году, по всей видимости, есть смысл надеяться только на спотовые продажи, и весь газ придется реализовывать ООО «Арктик СПГ — 2».

Теоретически продукцию первой очереди завода (6,6 млн тонн в год) можно продавать на спотовой основе (таковой обычно считают контракты длительностью до трех месяцев). В прошлом году на спот приходилось 28% всей мировой торговли СПГ и еще 7% — на краткосрочные контракты (длительностью до четырех лет).

...

Сообщающиеся сосуды

Поворот на Восток правильнее было бы называть поворотом на глобальный Юг, поскольку большую роль в нем играют страны Южной и Юго-Восточной Азии, а в долгосрочной перспективе, вероятно, также Африки и Латинской Америки.

В нефтяной отрасли такой поворот уже почти завершился, а вот в газовой едва начался. И в части экспорта газа, в том числе сжиженного, он будет наиболее сложным, долгим и драматичным.

Даже на фоне регионализации международной энергетической торговли в 2010–2020-х годах локальные нефтегазовые рынки остаются сообщающимися сосудами. И прекращение прямых поставок российских углеводородов в западные страны не означает, что эти государства полностью перестают зависеть от импорта. Они по-прежнему чувствительны к общему предложению РФ на мировом рынке. Характерный пример — увеличение объемов ввоза в ЕС нефтепродуктов, производимых в Индии и других странах из нашей нефти. Вполне осознанное и легальное. Иными словами, «поворот» не означает полного выпадения России из цепочек поставок энергоресурсов в западные страны. Напротив, он парадоксальным образом сближает рынки Востока и Запада, поддерживая общую глобализацию мировой торговли.

---

С декабря 2022 года предприятие "Молдовагаз" получает газ из двух источников – от госпредприятия Energocom и российского "Газпрома". Российский газ направляется в Приднестровье в обмен на электроэнергию, а сам Кишинев пользуется резервами топлива, купленными заблаговременно в разных странах.

Страны ЕС намерены включить в 14-й пакет санкций запрет на поставки российского сжиженного природного газа (СПГ). Об этом сообщил министр иностранных дел Швеции Тобиас Биллстрем по прибытии на встречу глав МИД и министров обороны ЕС в Люксембурге.