Флуд и флейм по спецоперации на Украине

Каким будет место России в мировой иерархии после СВО?

Цитировать самого себя – чрезвычайно дурной тон. Но непреодолим соблазн начать статью, приуроченную к годовщине российской военной кампании на Украине, с //  profile.ru

 

Мы точно не знаем, что в первую очередь имел в виду Владимир Путин, отдавая приказ о начале СВО, – решение украинского вопроса, обеспечение другой системы безопасности в регионе, создание стимулов для внутреннего переустройства или всё сразу в какой-то пропорции.

 

Гибридные гладиаторские бои

Гегемон отреагировал быстро и решительно, потому что понял: на кону вопрос о власти. Спустя год после начала специальная военная операция по защите жителей Донбасса превратилась в схватку за будущую расстановку сил в мире, по сути (пока не по форме) мировую войну. Но очень странную. Россия, возможно, вопреки исходным намерениям, выступает в качестве авангарда сил, заинтересованных в изменении расстановки. Но они не собираются вмешиваться ради этого в поединок. Более того, в целом понимая и даже одобряя направление, в котором российские действия толкают мировую ситуацию, они не считают нужным поддерживать Москву. Между тем блок стран, возглавляемый США, напротив, консолидировался для защиты своих позиций и мобилизовал небывалое содействие в пользу страны, воюющей в их интересах. Сильно утрируя, можно сказать, что Запад и не-Запад ведут друг с другом опосредованную битву, только первый максимально накачивает своего гладиатора (Украину), а второй, возможно, болеет за свою боевую единицу (Россию), но выжидает, справится ли она сама.

 

Набор фишек

Вопрос, который вытекает из вышеизложенного: повысится или понизится статус России в международной системе по результатам конфликта?

Восприятие России как весьма влиятельного международного игрока достигло пика ко второй половине 2010-х после крымских и сирийских событий, расширения ее присутствия на постсоветском пространстве, а также на фоне волны истерии по поводу российского кибер- и прочего вмешательства практически по всему миру. СВО, которая пошла не по предполагавшимся сценариям, скорректировала оценку мощи и способностей России в сторону понижения. Напряжение, с которым Россия решает поставленные перед самой собой военно-политические задачи, приводит внешних наблюдателей к выводу об ограниченности ее возможностей. Необходимость концентрировать все ресурсы на одном направлении действительно сильно сковывает Москву на всех остальных.

В то же время истекший год показал, что степень устойчивости и адаптивности России к внешним стрессам, даже самым резким, выше, чем предполагали. А ресурсно-логистический потенциал таков, что попытки «вырубания» ее из мировой системы ведут к изменению многих цепочек, но не к превращению России в вынужденного отшельника.

Иными словами, подтвердилась роль России как страны, во многом незаменимой по своим тактико-техническим характеристикам, что должно способствовать смещению вверх ее позиций в будущей мировой схеме. А вот с точки зрения участия в «большой игре» набор российских фишек, прежде всего силового характера, оскудел как минимум на данный момент. Отсюда и рассуждения, что при определенных обстоятельствах не исключено использование «последнего довода королей» – ядерного оружия. Мысль, которую теперь охотно тиражируют на Западе, заключается в том, что при любом исходе кампании Россия уже переместилась в низшую лигу, показав, что представление о ее силе было преувеличенным.

 

Сердито и сосредоточенно

Делать выводы, без сомнения, преждевременно. Однако трудно отрицать, что итогом специальной военной операции, какие бы задачи в ней ни ставились, будет выяснение реального веса и места России на мировой арене на относительно долгий период. Послание Владимира Путина Федеральному собранию в канун годовщины начала СВО, от которого ждали геополитических откровений, содержало иное.

Фактически основное содержание сводилось к призыву заняться раскрытием собственного потенциала, не раскрывавшегося в предшествующие десятилетия из-за ошибочной, по мнению оратора, ставки на интеграцию во внешнее пространство и заимствование источников развития там. В речи президента окружающий мир присутствовал только как субъект, с которым нужно максимально размежеваться (Запад) либо использовать его транспортно-логистические возможности (остальные). Перефразируя порядком избитую цитату XIX века, Россия сердится и сосредотачивается.

Домысливать за главу государства, тем более такого выдающегося конспиратора, – занятие неблагодарное. Но рискнем предположить, что Путин сознательно или неосознанно уловил суть момента. Россия такая, как она есть и где она есть, способна играть очень существенную роль за счет собственного потенциала, за счет присутствия в мировой географии и политике, не предпринимая особенно интенсивных действий. Ее попросту очень трудно обойти. Рост влияния в предшествующие 20 лет был до некоторой степени пузырем, который все равно бы лопнул. (

)

А возвращение к материальному фундаменту делает образ более блеклым, но зато и более натуральным. В некоторой степени затяжные боевые действия, которые президента, судя по его словам, не пугают (то, что на Западе называют «войной на истощение»), – способ опереться именно на сильную сторону России, ее традиционное умение выдержать больше и дольше, чем ее недруги.