Нации, нациестроительство, национализм

Печатный капитализм — Википедия

Печатный капитализм (англ. print capitalism) — термин, введенный британским политологом и социологом Бенедиктом Андерсоном в рамках концепции «воображаемых сообществ», согласно которой нация представляет собой политическое сообщество, которое конструируется людьми и воображается как нечто ограниченное, гомогенное и суверенное. Печатный капитализм рассматривается Андерсоном как механизм, посредством которого небольшие сообщества людей начали трансформироваться в целые нации, чьи границы определялись сферой распространения национальных языков при уменьшении роли «священных языков» — латыни и санскрита. Термин введен Бенедиктом Андерсоном в книге «Воображаемые сообщества», впервые изданной в 1983 году. //  Дальше — ru.wikipedia.org

 

Печатный капитализм рассматривается Андерсоном как механизм, посредством которого небольшие сообщества людей начали трансформироваться в целые нации, чьи границы определялись сферой распространения национальных языков при уменьшении роли «священных языков» — латыни и санскрита.

Согласно концепции Андерсона, печатный капитализм, чьим основным источником дохода является книгопечатание, распространился в Западной Европе в период с начала XV по середину XVI века. Будучи формой предпринимательской деятельности[3], в целях увеличения прибыли книгопечатание стремилось охватить как можно больший объем рынка. Изначально ориентировавшиеся на образованную Европу (то есть ту, что читала на латыни) и стремившиеся удовлетворить их спрос, книгоиздатели, однако, вскоре столкнулись с перенасыщением рынка латиноязычными книгами и падением собственных доходов[1], что побудило их расширить производство и начать осваивать огромные рынки путем издательства книг на родных языках масс, не знающих латынь.

Таким образом, следуя логике Б. Андерсона, термин «печатный капитализм» можно раскрыть как механизм построения наций путем распространения книгопечатания, который своей обязательной целью имеет получение прибыли за счет массовой реализации книгопечатной продукции на местных языках.

По Андерсону, возникновение печатного капитализма стало возможным в период упадка трех основополагающих культурных постулатов[1]:

вера в то, что знание некого сакрального письменного языка (к примеру, латыни или санскрита) дает доступ к некой онтологической истине
вера в то, что общество естественно организуется под властью одного монарха, выбранного божественным провидением
вера в то, что история и космология есть одно и то же

Научный прогресс, географические открытия и развитие коммуникаций, как полагает Андерсон, «вбивает клин между космологией и историей»[1], в связи с чем человечество начинает искать новое объяснение собственной идентичности и своей связи с окружающими людьми. Это объяснение и смог ему дать печатный капитализм, благодаря которому отдельные местные общности людей стали сознавать себя единым сообществом, с которого, как пишет Андерсон, и начался процесс формирования нации. При этом росту национального самосознания способствовало не просто массовое распространение печатной продукции (литературы и периодики) на местных языках, но и сам процесс формирования этих местных языков. Последние рождались из сотворенных капитализмом печатных языков, которые в свою очередь представляли собой совокупность нескольких родственных устных языков, на которых говорили массы. Андерсон пишет: «Люди, говорившие на колоссальном множестве французских, английских или испанских языков, которым могло оказываться трудно или даже невозможно понять друг друга в разговоре, обрели способность понимать друг друга через печать и газету».[1]

Таким образом, унификация языка и его устойчивость благодаря его «бесконечному воспроизведению» в книгах и периодике привела к тому, что люди стали осознавать себя частью единого сообщества с общими представлениями об истории, с общим языком и с общими мифами.[4] Именно этот процесс и подготовил почву для формирования современных наций. Печатный капитализм в этом формировании является основным инструментом, что дает основания Андерсону утверждать, что нации являются не чем иным, как «особого рода культурными артефактами»