США-Китай

Большой скандал в Нью-Йорке. Правоохранители и ФБР задержали (2 NY residents allegedly ran secret Chinese police station: 'Significant national security matter' | Fox News) двух китайцев, которых обвиняют в создании подпольного участка китайской национальной полиции в Чайнатауне.

Там предоставлялись самые разные услуги гражданам Китая - например, помощь с получением документов. Впрочем, ФБР уличает китайских полицейских в том, что они могли по заданию Пекина следить за китайскими диссидентами, проживающими на территории США.

Причём сотрудники этого участка даже не особо скрывали свою деятельность. Их офис посещали дипломаты из консульства Китая. И они вовсю общались с Министерством общественной безопасности в Пекине. Накрыли же их после заявлений китайских диссидентов - кто жаловался, что на них оказывали давление, призывая вернуться к себе на родину домой.

Сказался и общий антикитайский настрой в американском обществе. Однако в любом случае эта история очень болезненно сказывается на репутации Нью-Йорка - где, как теперь выясняется, долгое время действовала параллельная полицейская служба.

Особенно это показательно в связи с кризисом самой американской полиции (NYC saw record levels of felony crimes last year, most in over 15 years. Ведь в Нью-Йорке после сокращений полиции и избрания либеральных прокуроров уровень преступности резко вырос - до максимума за 15 лет. Неудивительно, что разные диаспоры начинают формировать собственные полицейские структуры - на фоне неспособности правоохранителей бороться с преступностью. Такое будет ещё часто происходить в либеральных мегаполисах - всё более мультикультурных и этнически расколотых.

 

Выступление министра финансов США Джанет Йеллен об экономических отношениях США и Китая.

В последние годы я стала свидетелем решения Китая отказаться от рыночных реформ и перейти к более государственному подходу, который подорвал позиции его соседей и стран по всему миру.

Это произошло по мере того, как Китай начал занимать более конфронтационную позицию по отношению к США, нашим союзникам и партнерам – не только в Индо-Тихоокеанском регионе, но также в Европе и других регионах.

Соединенные Штаты действуют с уверенностью в своей долгосрочной экономической силе. Мы остаемся крупнейшей и наиболее динамичной экономикой в мире. Мы также остаемся твердыми в нашей убежденности защищать наши ценности и национальную безопасность. В этом контексте мы стремимся к конструктивным и справедливым экономическим отношениям с Китаем.

Наш экономический подход к Китаю преследует три основные цели.

Во-первых, мы обеспечим интересы национальной безопасности наших союзников и партнеров, а также защитим права человека. И мы без колебаний будем защищать наши жизненно важные интересы. Даже если наши целенаправленные действия могут иметь экономические последствия, они мотивированы исключительно нашей заботой о нашей безопасности и ценностях. Наша цель не в том, чтобы использовать эти инструменты для получения конкурентных экономических преимуществ.

Во-вторых, мы стремимся к здоровым экономическим отношениям с Китаем. Растущий Китай, который играет по международным правилам, полезен для Соединенных Штатов и всего мира. Обе страны могут извлечь выгоду из здоровой конкуренции в экономической сфере. Но здоровая экономическая конкуренция, в которой выигрывают обе стороны, является устойчивой только в том случае, если эта конкуренция честная.

В-третьих, мы стремимся к сотрудничеству в решении неотложных глобальных проблем нашего времени. После прошлогодней встречи президентов Байдена и Си обе страны договорились укреплять коммуникацию по макроэкономике и сотрудничество по таким вопросам, как климат и долговые трудности. Но необходимо сделать больше. Мы призываем Китай выполнить свое обещание сотрудничать с нами по этим вопросам – не в качестве одолжения нам, а из нашего общего долга перед миром.

 

Remarks by Secretary of the Treasury Janet L. Yellen on the U.S. - China Economic Relationship at Johns Hopkins School of Advanced International Studies

As Prepared for Delivery Good morning, everyone. Dean Steinberg, thank you for your kind introduction. And thank you for your service to our country. I’m grateful for your contributions – not only during your time in government but here at SAIS. I’m particularly glad to be at this institution. SAIS has one of the oldest and most extensive China studies programs in the country. In 1979, the United States established full diplomatic relations with the People’s Republic of China. Just two years after, your university leaders had their own talks with their Chinese counterparts. The goal was to see whether Johns Hopkins and Nanjing University could partner together to educate future leaders. The result: the establishment of the Hopkins-Nanjing Center in 1986 – one of the first Western academic programs in modern China. This collaboration has been tested by the realities and complexities of our bilateral relationship. But I believe the students on this campus have served as a reminder of the respect that the American and Chinese people have for each other. And they demonstrate that people around the world can learn from one another if we communicate openly and honestly – even and especially when we disagree. Since I began my career, the relationship between the United States and China has undergone a significant evolution. In the 1970s, our relationship was defined by rapprochement and gradual normalization. I watched President Nixon make his famous journey to China in 1972. And I heard our two countries begin to speak to each other again after decades of silence. In the years that followed, I saw China choose to implement market reforms and open itself to the global economy, driving an impressive rise into the second-largest economy in the world. Its development was supported by assistance from the World Bank and other international economic institutions. And the U.S. Congress and successive administrations played a major role in supporting China’s integration into global markets. But in recent years, I’ve also seen China’s decision to pivot away from market reforms toward a more state-driven approach that has undercut its neighbors and countries across the world. This has come as China is striking a more confrontational posture toward the United States and our allies and partners – not only in the Indo-Pacific but also in Europe and other regions. Today, we are at a critical time. The world is confronting the largest land war in Europe since World War II – just as it recovers from a once-in-a-century pandemic. Debt challenges are mounting for low- and middle-income countries. Some nations, including our own, have faced pressures on their economic and financial systems. And a U.N. report released last month indicates that the Earth is likely to cross a critical global warming threshold within the next decade – if no drastic action is taken. Progress on these issues requires constructive engagement between the world’s two largest economies. Yet our relationship is clearly at a tense moment. So today, I would like to discuss our economic relationship with China. My goal is to be clear and honest: to cut through the noise and speak to this essential relationship based on sober realities.  The United States proceeds with confidence in its long-term economic strength. We remain the largest and most dynamic economy in the world. We also remain firm in our conviction to defend our values and national security. Within that context, we seek a constructive and fair economic relationship with China. Both countries need to be able to frankly discuss difficult issues. And we should work together, when possible, for the benefit of our countries and the world. Our economic approach to China has three principal objectives. First, we will secure our national security interests and those of our allies and partners, and we will protect human rights. We will clearly communicate to the PRC our concerns about its behavior. And we will not hesitate to defend our vital interests. Even as our targeted actions may have economic impacts, they are motivated solely by our concerns about our security and values. Our goal is not to use these tools to gain competitive economic advantage. Second, we seek a healthy economic relationship with China: one that fosters growth and innovation in both countries. A growing China that plays by international rules is good for the United States and the world. Both countries can benefit from healthy competition in the economic sphere. But healthy economic competition – where both sides benefit – is only sustainable if that competition is fair. We will continue to partner with our allies to respond to China’s unfair economic practices. And we will continue to make critical investments at home – while engaging with the world to advance our vision for an open, fair, and rules-based global economic order. Third, we seek cooperation on the urgent global challenges of our day. Since last year’s meeting between Presidents Biden and Xi, both countries have agreed to enhance communication around the macroeconomy and cooperation on issues like climate and debt distress. //  home.treasury.gov

 

Джанет Йеллен предупреждает, что разрыв экономических связей с Китаем может привести к катастрофе

Министр финансов США призывает к «конструктивным и справедливым» экономическим отношениям между Вашингтоном и Пекином. //  expert.ru

 

Вашингтон пытается починить сильно испортившиеся экономические отношения с Китаем, считает Financial Times и в качестве доказательства этого тезиса приводит вчерашнюю речь министра финансов США Джанет Йеллен, в которой она заявила, что разрыв экономических отношений между двумя главными экономическими державами планеты чреват большими неприятностями и что меры, направленные на обеспечение национальной безопасности США, вовсе не имеют целью «удушить» экономику КНР, как считают в Поднебесной.

«США не могут не реагировать, когда на карту поставлены наши жизненные интересы,- заявила главный финансист Америки.- Но мы вовсе не хотим «разъединить» экономики США и КНР. Полное разрыв экономик приведет к катастрофе обе наши страны и дестабилизирует всю планету».

 

Перед своим 100-летием бывший госсекретарь США и советник американского президента по нацбезопасности Генри Киссинджер дал интервью журналу The Economist.

Henry Kissinger explains how to avoid world war three

America and China must learn to live together. They have less than ten years //  www.economist.com

 

Нынешние отношения США и Китая он сравнил с периодом перед Первой мировой войной — он считает, что президент Байден и председатель Си Цзиньпин должны признать опасность войны и взаимного уничтожения, а еще обсудить проблему развития искусственного интеллекта.

По словам Киссинджера, Китаю и США следует перестать перечислять обиды, главы государства должны встретиться, а действующий президент Байден проговорить: «Две самые большие опасности для мира сейчас — это мы двое. В том смысле, что у нас есть возможность уничтожить человечество».

Экс-госсекретарь видит опасность в конкуренции Китая и Америки за технологическое и экономическое превосходство.

Развитие искусственного интеллекта и других технологий, поделился Киссинджер, приведет к тому, что у стран не будет устоявшегося принципа, чтобы установить порядок, потому что техническая основа ведения войны меняется очень быстро. Если страны не смогут отыскать этот «принцип», то могут прибегнуть к силе.

«Мы находимся в классической ситуации перед Первой мировой войной, — говорит он, — когда ни одна из сторон не имеет больших возможностей для политических уступок, а любое нарушение равновесия может привести к катастрофическим последствиям».

Как считает Киссинджер, будущее человечества зависит от того, смогут ли США и Китай поладить. По его мнению, быстрое развитие искусственного интеллекта оставляет им всего от пяти до десяти лет, чтобы отыскать способ для этого.

 

В Соединенных Штатах всерьез взялись за то, чтобы буквально напичкать оружием Гуам (Telegram: Contact @rybar. В начале августа американские чиновники обсуждали размещение на острове расширенной интегрированной системы ПВО и ПРО (EIAMD) — речь шла о 20 новых локациях, где американцы планируют установить системы Aegis, Patriot, THAAD и Typhon.

По мнению представителей Пентагона, такой интегрированный механизм позволит защитить Гуам от нападения по дуге в 360 градусов, так как компоненты системы будут расположены в разных частях острова.

🔻Развертывание EIAMD публично позиционируют (Guam’s Airspace Set To Be Most Defended On Earth In New Plans) как контрмеру против распространения китайского влияния в регионе, а также возросшей военной мощи страны. Якобы в случае вооруженного конфликта ожидается, что армия КНР в первую очередь нанесет удар именно по территории Гуама, где расположены стратегически важные военные объекты США.

Такое нагнетание китайской угрозы используется министерством обороны США и представителями американского ВПК очень давно. Риторика о военном столкновении двух стран является отличным предлогом для наращивания активности в регионе — проведения крупномасштабных учений, строительства новых баз и так далее.

Однако вероятность (Telegram: Contact @rybar) возникновения военного конфликта является очень низкой по ряду экономических и политических причин. А вот шансы того, что деньги, запрошенные на покупку новой системы ПРО и ПВО, окажутся в карманах американских чиновников и представителей военно-промышленного комплекса, наоборот, очень высоки.

 

Рыбарь

???? В Соединенных Штатах всерьез взялись за то, чтобы буквально напичкать оружием Гуам. В начале августа американские чиновники обсуждали размещение на острове расширенной интегрированной системы ПВО и ПРО (EIAMD) — речь шла о 20 новых локациях, где американцы планируют установить системы Aegis, Patriot, THAAD и Typhon. По мнению представителей Пентагона, такой интегрированный механизм позволит защитить Гуам от нападения по дуге в 360 градусов, так как компоненты системы будут расположены в разных частях острова. ?Развертывание EIAMD публично позиционируют как контрмеру против распространения китайского влияния в регионе, а также возросшей военной мощи страны. Якобы в случае вооруженного конфликта ожидается, что армия КНР в первую очередь нанесет удар именно по территории Гуама, где расположены стратегически важные военные объекты США. Такое нагнетание китайской угрозы используется министерством обороны США и представителями американского ВПК очень давно. Риторика о военном столкновении двух стран является отличным предлогом для наращивания активности в регионе — проведения крупномасштабных учений, строительства новых баз и так далее. Однако вероятность возникновения военного конфликта является очень низкой по ряду экономических и политических причин. А вот шансы того, что деньги, запрошенные на покупку новой системы ПРО и ПВО, окажутся в карманах американских чиновников и представителей военно-промышленного комплекса, наоборот, очень высоки. #США #Гуам #Китай @rybar Поддержать нас //  t.me

 

Китайский свяZноj

> Бывший министр иностранных дел Китая был уволен за внебрачную связь в США, сообщает The Wall Street Journal Речь про Цинь Гана, если что. В общем всё к тому, что очередное "господи какая же там политическая резня подковёрная, интриги, кланы, перешёптывания и интриги" оказалось банальщиной жанра "кабаки да бабы доведут до цугундера". Ну и да, чуть деталей - "внебрачной связи в США" не было. Любовница его местная, гонконгская, уже находясь в положении, решила ещё более козырную тему сделать. Раз уж тайно родить от чиновника такого ранга - то почему бы не в США? Желающим заценить уровень этой мотивации рекомендую заглянуть на женские форумы в темы "девочки, как рожать в Мексике или Аргентине, ведь вы сразу будете такая крутая, такой паспорт ребёнку подарите, да он всю жизнь вам обязан будет за такое". Не поседейте только. Короче пишут, что она в США родила по личной инициативе, сюрприз сделать хотела. Сделала. Молодец. Звёздно вышло. Так-то китайский политикум и общество в целом крайне патриархально - наличием… //  t.me

 

Меньше сюрпризов, девушки. И инициатив уровня "ну я с подругами обсудила, ваще тема огонь".

 

Хромая утка по-пекински

Джо Байден, измученный падением своего рейтинга, внутриполитической борьбой и рядом болезненных внешнеполитических поражений, получил глоток свежего воздуха: его переговоры с Си Цзиньпином окунули ностальгирующего американского избирателя в давно минувшую атмосферу безусловной гегемонии США //  monocle.ru

 

А кроме того, как утверждают злые языки в Республиканской партии, родственники Байдена в бытность его вице-президентом получали труднообъяснимые финансовые переводы из Китая, что республиканцы расценивают как торговлю влиянием. Иными словами, жесткая официальная риторика Белого дома отнюдь не тождественна его намерениям, а напротив, может быть призвана скрывать их, заставляя подозревать Пекин и Вашингтон в скоординированной игре. Поддаваясь американцам сегодня, завтра китайцы наверняка попросят вернуть долг с процентами, если, конечно, их в очередной раз не обманут.

В любом случае накануне президентских выборов в США Байден явно заработал внешнеполитические очки, представив американо-китайские переговоры в выгодном для себя свете. А Пекин со спокойствием самурая стоически сносит репутационные издержки и явно не желает развеивать сложившееся у всех впечатление об американском доминировании.

 

Президент Дональд Трамп громче всех обещал перенести все американские производства из Китая обратно в США, но на деле предлагал китайцам «торговую сделку», призванную лишь усилить экономическую интеграцию двух стран. Джо Байден после победы на выборах 2020 года пообещал противостоять Китаю во главе коллективного Запада. Но товарооборот между Китаем и США, который по итогам 2020 года составил 587 млрд долларов, в 2022 году вырос до 691 млрд. Мало того, в 2021 году Китай стал главным торговым партнером ЕС, вытеснив с этого почетного места США.

Как люди знают, что полезно сидеть на диете и бегать по утрам, но всем неохота, особенно когда дождь за окном и деликатесы в холодильнике, так и все американские президенты откладывали восточную угрозу на завтра. Таким образом, совершив полувековой круг, китайская проблема бумерангом вернулась к некогда сенатору, а теперь президенту Байдену

 

Затем между Вашингтоном и Пекином неожиданно начался период резкого ухудшения отношений, после того как в феврале 2023 года американцы сбили китайский аэростат, который имел неосторожность залететь в воздушное пространство США.

Байден тогда заявил, что на нем было «два вагона» шпионского оборудования, и впервые обозвал Си Цзиньпина диктатором. Пекин резко отрицал выдвинутые обвинения в шпионаже и обрушился на американцев с резкой критикой за сбитый аэростат. Обида китайцев была так велика, что они не только прекратили контакты с Вашингтоном на высшем политическом уровне и отключили прямую связь между военным руководством двух стран, но и отозвали на родину своих панд из американских зоопарков.

Эти шекспировские страсти вызвали удивление, поскольку даже визит спикера палаты представителей Конгресса США Нэнси Пелоси на Тайвань в августе 2022 года сопровождался более сдержанной реакцией Пекина: он всего лишь провел очередные военные учения около непокорного острова.

Когда пришла пора мириться, начальнику штабов армии США генералу Марку Милли поручили нетривиальную задачу — сделать заявление, которое не противоречило бы ни американской, ни китайской позициям. В итоге Милли заявил, что китайский аэростат не вел разведку над территорией США, но при этом был воздушным шаром-шпионом.

 

Нужно ли говорить, что в условиях реального многополярного мира китайское предложение о двухполярном мироустройстве, при котором США сохраняют свое доминирующее положение над «вторым полюсом» — Китаем, было как раз той моделью, которую хотели бы навязать миру американцы.

Но одно дело приятные американцам слова, а другое — суровая реальность. В тот день, когда Си вел переговоры с Байденом, Reuters опубликовало материал, согласно которому китайские компании, несмотря на формальный запрет, свободно покупают американское оборудование для изготовления современных чипов. Для этого, как оказывается, китайским покупателям достаточно заявить, что они будут изготавливать на этом оборудовании чипы по технологии 14 нанометров. А сами втихаря могут штамповать на нем чипы поменьше. Таким нехитрым образом недавно появился китайский смартфон Huawei, оснащенный удивившим мир передовым 7-нанометровым чипом.

А об окончательном урегулировании кризиса в американо-китайских отношениях может служить осторожный намек Си Цзиньпина на возвращение панд в США. Ведь, по его словам, жители Калифорнии «с нетерпением ждут возвращения панд», а «мы готовы продолжать наше сотрудничество с Соединенными Штатами по сохранению панд и сделаем все возможное, чтобы удовлетворить пожелания калифорнийцев». Это может показаться шуткой, но китайцы на самом деле придают огромную значимость перемещению своих неуклюжих, но очень милых медведей.

 

Например, давно уже не соответствует действительности миф о тотальной зависимости американского потребительского рынка от китайской промышленности. Китай по итогам 2022 года стал лишь третьей страной по объемам торговли с США. Первое место принадлежит Канаде с 794 млрд долларов, второе место Мексике — 779 млрд долларов. Китайско-американский товарооборот в размере 691 млрд долларов занимает скромные 13% общего объема внешней торговли США, а его возможная полная заморозка будет болезненным, но не смертельным ударом для американской экономики.

Еще одной преувеличенной угрозой является якобы желание Китая немедленно напасть на Тайвань. Многие аналитики, оценивая вероятность этого события, следят за развитием китайской армии и закупаемых для нее передовых систем вооружения. Однако если бы острова Тайвань не существовало в принципе, Пекин все равно на всякий случай наращивал бы свою боевую мощь.

 

В следующем году на Тайване пройдут выборы, и Пекин надеется на приход к власти прокитайских сил. Кроме того, Китай хочет получить Тайвань в целости и сохранности, с работающей экономикой объемом почти 800 млрд долларов в год, а не в виде груды развалин, которые придется восстанавливать за свой счет.

Не исключено также, что США под давлением других внешнеполитических вызовов предпочтет разменять Тайвань на что-то более для себя ценное. А в таком случае для Китая не грех и помочь созданию таких вызовов для США и их ближайших союзников.

Несмотря на жесткую антикитайскую риторику Байдена, Пекин, судя по всему, считает его более благоприятным для себя кандидатом на пост президента США (полувековой опыт общения лучшее тому доказательство), нежели плохо прогнозируемый и склонный к эмоциональным решениям Трамп.

 

Пока что электоральные перспективы Байдена очень печальны: согласно общенациональным соцопросам, он уступает Трампу около полутора процентов, а хуже всего то, что действующий глава государства проигрывает экс-президенту в пяти из шести колеблющихся штатов, которые по факту решают судьбу президентских выборов.

Однако впереди еще год, и все же есть надежда, хоть и слабая, склонить американское общественное мнение в пользу Байдена. На фоне позорного бегства американских войск из Афганистана, терпящей сплошные неудачи проамериканской власти на Украине и патовой ситуации на Ближнем Востоке глава Белого дома нуждался во внешнеполитической победе. Си Цзиньпин мог попросту сыграть в поддавки с Джо Байденом, пытаясь помочь своему старому политическому партнеру переизбраться на второй срок, после чего можно продолжить борьбу с США в более комфортных условиях.

«Полная политическая победа» над излишне воинственным в течение последнего года Китаем вполне может затмить прежние внешнеполитические поражения Белого дома. По крайней мере, это еще одно логическое объяснение странного поведения президента США в ходе переговоров в Сан-Франциско и еще более странной реакции на него китайского лидера.

 

Китай сейчас взял курс на резкое сближение с США, и Си Цзиньпин на пару с Джо Байденом даже проигнорировал виртуальный саммит G20.

 

Мир накануне развода

Обстоятельства встречи лидеров США и КНР Джо Байдена и Си Цзиньпина разгадывали словно новогоднюю обложку журнала The Economist — по образам, жестам, интонациям и нервной реакции госсекретаря США Энтони Блинкена //  monocle.ru

 

Большей части мировых элит пока еще хватает прагматизма и логики, чтобы не допустить быстрого скатывания в ад всеобщей конфронтации. У политических кругов их все меньше, и это тревожит. Но интересы больших капиталов тормозят эскалационные сценарии. Причем это верно и для так называемой оси зла (теперь, по мнению Запада, в нее вошли Россия, Китай и Иран), и для КНДР, и для арабского мира. Все умеют хорошо считать деньги и не хотят эмоционально обнулять счета даже при переходе в режим конфронтации и мировой фрагментации. Этот тот вариант развода, при котором посуда не бьется и остается сверкать в сервантах, рассорившиеся супруги сожительствуют, предпочитая экономить на коммунальных услугах, а родственники приговаривают: «Стерпится — слюбится».

Но развод идет своим ходом и вряд ли обернется примирением, ведь в сегодняшней геополитической логике найти «вариант разъезда» невозможно: слишком мал становится мир для амбиций новых полюсов силы. Если даже Си и Байден не желают делить мир на двоих, то как быть остальным участникам глобального общежития, не готовым вписываться ни в западноцентричный, ни в синоцентричный мир?

К слову, The Economist предположил, что 2024-й станет годом Дональда Трампа, вероятно, годом реванша, и с этим связывает опасения для грядущей мировой стабильности. Для КНР 2024-й станет годом выборов на Тайване, с которыми связаны надежды Пекина на мирное решение тайваньской проблемы. Вероятно, в логике этих ожиданий встреча Си и Байдена уйдет в историю как тихий семейный ужин накануне похода в загс для расторжения брачного договора.