Молдавия и Приднестровье

Приднестровье стало камнем преткновения для Украины

Дальнейшее существование Приднестровья в нынешнем статусе представляет собой угрозу национальной безопасности Украины, пишет "Европейська правда". Автор статьи... | 05.01.2023, ИноСМИ //  inosmi.ru

 

Все тридцать лет независимости Украины рядом с ее границей существовала проблема, которую Киев старался не замечать. Точнее, делал вид, что не замечает ее. Хотя, если говорить откровенно, Киев сначала не помешал тому, чтобы эта проблема появилась, а затем прилагал усилия для ее сохранения. Эта проблема называется "Приднестровье".
Регион Молдавии по итогам короткого, но кровавого конфликта в 1992 году, стал местом самой эффективной гибридной спецоперации РФ – еще в те времена, когда такого термина не существовало. Москва тогда добилась изменения своего статуса на миротворца, и тридцать лет использовала этот регион для поляризации общества в Молдавии; для ограничения транзитного потенциала Украины и тому подобное.

 

Самая распространенная ошибка украинцев в восприятии ситуации в Молдавии – это ожидание того, что приднестровская проблема будет решена военным путем, коротким и победоносным конфликтом с ликвидацией расположенной на левобережье Оперативной группы российских войск (ОГРВ). К сожалению или к счастью, но этого не произойдет. И дело, конечно, не в "непобедимости" ОГРВ и ее марионеток из так называемой "армии Приднестровья". Напротив, российские силы в регионе не представляют собой реальной военной угрозы.

 

Но Молдавия – еще слабее! Даже если отложить в сторону то, что она не хочет вести боевые действия, она также не может это сделать. В этом году президент Майя Санду напрямую признала: Молдавия не имеет боеспособной армии. Даже если однажды эта страна получит от партнеров вооружение, технику, военную подготовку и прочее – это не сделает военный вариант ближе.
В Молдавии существует устойчивый консенсус как в обществе, так и среди политиков относительно недопустимости применения силы (не то что войны!) против Приднестровья. При любых условиях, любой ценой, силового варианта нужно избегать, а вместо этого нужно договариваться: на этом принципе основывалась стратегия всех правительств Молдавии, и пророссийских и прозападных, в течение десятилетий. Изменение этого подхода имеет нулевую поддержку также и в обществе. Спецоперация России на Украине лишь укрепила желание молдаван во что бы то ни стало избежать конфликта. И это – самый простой ответ на популярную на Украине идею о том, чтобы "ВСУ помогли Молдавии победить русских в Приднестровье".
Не существует обстоятельств, при которых Кишинев даст согласие на действия ВСУ на своей территории. Даже если бы это соответствовало мировоззрению действующего президента и правительства (чего сейчас нет), то проблемой стало бы категорическое неприятие граждан, избирателей, а также депутатов парламента Молдавии (для которых голосование за допуск ВСУ было бы равносильно политическому самоубийству).
А контролируемое россиянами Приднестровье – это территория Молдавии. Так считает международное право, которое для Украины является базисом. Поэтому для всего цивилизованного мира превентивный удар ВСУ по россиянам в Приднестровье без согласия на то Молдавии будет иметь лишь одну характеристику: украинская агрессия против соседнего государства. Со всеми последствиями. Поэтому вариант односторонних превентивных военных действий нет смысла даже рассматривать. И в Киеве, наконец, растет понимание этого.
Впрочем, есть один вариант, при котором эта логика перестанет действовать: если с приднестровской территории Молдавии россияне совершат военное нападение на Украину. Только после этого у Украины появляется легитимное право на военный ответ без согласования с Кишиневом, которым ВСУ, несомненно, воспользуются. Однако этот вариант является очень маловероятным и именно из-за того, что оккупационное гражданское и военное руководство в Приднестровье осознает эти последствия.

 

Само существование Приднестровья ограничивает логистические возможности Украины: через эту территорию, которая протянулась более чем на двести километров с севера на юг, проходят железнодорожные и трубопроводные пути, а также, несколько важных автодорог, которые нельзя свободно использовать.
А в стратегической перспективе существование Приднестровья ограничивает европейское будущее Украины, равно как и Молдавии. Даже при положительном развитии, политически сложно представить решение о полноправном членстве двух наших государств в ЕС в ситуации, когда между ними будет оставаться серая зона с российской армией и администрацией.

 

Парадокс, но Кишинев гораздо меньше заинтересован в решении приднестровской проблемы. Это, наверное, основная проблема в этой сфере, которую должен учитывать Киев. Но она не может быть поводом для того, чтобы и дальше закрывать глаза на существование Приднестровья, что Украина делала много лет подряд (о чем чуть подробнее ниже).
Почему же Молдавия не стремится вернуть свою землю? Почему у наших соседей нет такого стремления, какое есть у украинцев относительно Крыма и Донбасса?

 

Во-вторых, несмотря на отсутствие вражды, два берега Днестра потеряли интерес друг к другу. За тридцать лет они стали чужими. Это касается как жителей Приднестровья, так и правобережной, подконтрольной правительству части Молдавии: большинство не интересуется, что происходит на другом берегу. Из-за этого в разговорах с рядовыми молдаванами, а особенно с молодыми, все чаще слышна фраза, наподобие "да пусть уж отделяются".
Надо подчеркнуть: это не означает возможность распада Молдавии. Такое развитие недопустимо для большинства граждан; а к тому же, неосуществимо на практике – за него никогда не проголосует парламент. Поэтому на этот вариант не стоит даже рассчитывать: Молдавия целостна в границах, признанных ООН. Вот только о необходимости восстановления этой целостности в Молдавии сейчас говорят официальные документы, но не общество. А без общественного запроса – нет предложения со стороны политиков.

 

Сейчас кое-что меняется. При действующей власти Молдавии контрабандное сотрудничество с Тирасполем прекратилось, уверены все наблюдатели. Также Майя Санду не раз делала заявления о необходимости вывода войск РФ. Она искренне стремится привести Молдавию в ЕС и понимает, что с Приднестровьем эта миссия невозможна... Но и у Санду есть свои стимулы не трогать оккупированное Приднестровье. По крайней мере, сейчас.
Во-первых, команда проевропейского президента понимает, что в этом регионе живут преимущественно пророссийские избиратели, пропитанные кремлевской пропагандой. А значит возвращение под контроль центральной власти региона, где живет более десяти процентов населения Молдавии, может радикально изменить электоральный расклад не в ее пользу.
Во-вторых, Кишинев до сих пор сидит на российской газовой игле – львиная доля газа поставляется из РФ. При правлении Санду правительство впервые начало закупать газ у других сторон (раньше это на сто процентов был "Газпром"). При этом газовые поставки из РФ на левый и правый берега Днестра технически идут по одной трубе, общим пакетом, и это дает Кишиневу гарантии газовой безопасности: Кремль не может отрезать газ для правительства Молдавии, не наказав заодно свой анклав. Соответственно, ликвидация Приднестровья прямо сейчас означала бы газовый коллапс, к которому Молдавия еще не готова.
В-третьих, даже не имея контрабандной прибыли, правительство Санду финансово заинтересовано в сохранении Приднестровья, подконтрольного РФ. Например, Молдавия покупает в Приднестровье электричество, которое тамошняя ТЭС производит на бесплатном (!) газе, поставляемом из РФ – и этот контракт является финансово самым выгодным для Кишинева (а о том, что уплаченные деньги идут на финансирование сепаратистского режима, правительство предпочитает не думать).
И, в-четвертых, в Кишиневе действительно не понимают, что делать с Приднестровьем в случае, если оно вернется. Ведь это – депрессивный регион с убитой экономикой и немодернизированным ЖКХ, основой бизнес-модели которого является бесплатный российский газ и контрабанда. Это – те вопросы, ответы на которые должна получить Украина, убеждая Кишинев сделать необходимые шаги.

 

Еще в 1992 году активисты УНСО* под предводительством скандально известного Дмитрия Корчинского организованно участвовали в войне на Днестре... на стороне Приднестровья. Тогда у части украинских националистов была популярной мысль о том, чтобы отделить левобережье Днестра и присоединить его к Украине. Но надо подчеркнуть, что и официальный Киев, и самые популярные патриотические политики, вроде Вячеслава Чорновола, поддерживали конституционную власть Молдавии. Достаточно вспомнить, что в конце августа в Киеве спецслужбы задержали лидера сепаратистов Приднестровья Игоря Смирнова и передали его Кишиневу – но слабая вновь созданная власть Молдавии пошла на уступки и отпустила его после непродолжительного заключения...
Это были первые месяцы независимости, когда республикам, которые только что оторвались от СССР, не хватало ни опыта, ни институтов. Так же слабой была и украинская власть, которая в 1992 году не останавливала поток военных наемников, поездами ехавших в Приднестровье из России.

 

• запрещенная в России террористическая организация

Основа экономики региона – это российский газ, из которого вырабатывается электричество на мощностях ТЭС в Кучургане, на юге Приднестровья. Приднестровская власть за этот газ не платит, его стоимость РФ ежемесячно записывает в долг Молдавии (с чем Кишинев не согласен). А произведенное электричество продают той же Молдавии, и эти доходы формируют базу Приднестровского бюджета. Также бесплатный газ идет на нужды ЖКХ (в Приднестровье советские дома даже не утепляют, потому что в этом нет нужды), для работы металлургического завода в Рыбнице и других предприятий.
Остановка поставок газа, или, по крайней мере, угроза такой длительной остановки – необходимый элемент реинтеграции Молдавии. Потому что местная администрация прекрасно знает, что без газа экономика и социальная сфера Приднестровья безнадежно разрушится. И в случае, если российской армии рядом уже не будет – это подтолкнет руководство ПМР (Красносельского, Гушана и т. д) договариваться с Кишиневом о новых правилах сосуществования. А неформальные рычаги Киева, связанные с активами тех самых Красносельского, Гушана и тому подобных – могут сделать их еще более сговорчивыми.