kym>> вот только почему треколор а не трецвет....
PSS> А что не так? Слова "колер", "колоризация" достаточно давно в русском языке. Века так с 19. Если не раньше. Попала в русский язык явно после увлечения дворян французким языком.
PSS> Кстати, не удивлюсь, если и трколор уже тогда так называли. Не было бы лень, проверил русскую литературу.
Кстати, увидел активное использование слово "триколор" в заметке Тимирязева 1918 года. Правда оно там относилось к французскому флагу
Пуанкаре, не божьей милостью президент французской республики, а знаменитый ученый Анри Пуанкаре, со свойственной ему глубиной мысли и оригинальностью вы
// www.socialcompas.com
Порешившему уже в третий раз со своими королями французскому народу предстоял выбор между новым красным и прежним трехцветным знаменем. Случайно вынесенный революционной волной в первые ряды временного правительства слащавый, сентиментальный поэт Ламартин испугался красного – ему чудилось, что это цвет крови, и вот какой пошлой, трескучей фразой сорвал он это решение французской демократии:
«Ваше красное знамя обошло только вокруг Марсова поля3, а наше славное трехцветное победно обошло всю Европу!»
Этой риторики для прирожденных милитаристов, какими были всегда французы, было достаточно, чтобы поднять в их глазах их национальный триколор.
...
Триколор восторжествовал над одноцветным белым, как и над одноцветным красным знаменем, только первое погибло при взрывах смеха, между тем как для победы над вторым потребовались потоки крови. За этим малым, почти исключительно литературным, эпизодом по поводу знамен позволю себе упомянуть уже о совсем маленьком, микроскопическом эпизодике, в котором речь шла также о знамени, но не реальном, а фантастическом – о знамени будущего. Эпизодик этот представляется мне все же интересным, так как в нем обнаруживается та терпимость, которая так характеризовала культурных людей конца XIX в. в отличие от тех каннибальских воззрений, которые теперь становятся ходячей монетой особенно в известных кругах нашей «интеллигенции».
...
ачал я с того, что вот у нас под ногами трепещут флаги народов всего мира, а высоко над нашими головами развевается гостеприимно приютивший их – эмблема свободы и единения – славный французский «триколор». Перед этой небывалой картиной «мира всего мира» мысль невольно забегает вперед и воображение рисует картину, как наши, будем надеяться, недалекие потомки соберутся на такую же братскую трапезу и над их головами будет реять другой «триколор». Он будет символом единения и свободы уже не одного народа, а трех рас, соединенных общим союзом мира, – расы галло-романской, англо-германской и младшей из трех – славянской. А закончил я словами:
...
Время показало, в чем заключалась ошибка моей утопии о Европейской федерации, навеянной общим братанием народов под сенью воспоминаний о великой революции. Нет, не «триколоры», никакие так или иначе комбинированные цвета – эмблемы «государств» или «народностей», нет, не эти слова, «пахнущие кровью», обеспечат единство человечества, дадут мир всему миру. Единство может символизировать только одноцветное знамя, конечно, не белое (Бурбонов или Гогенцоллернов) или желтое13 (Габсбургов или Романовых) – символы единения под ярмом одного деспота.
Остается одно красное знамя – знамя единой демократии всего мира, знамя единой армии труда. Несмотря на временные победы над ним «триколора» и других государственных знамен, оно никогда не склонялось перед ними и продолжало свое мирное завоевание всего мира. Вот ряд моих случайных личных встреч с ним, располагающихся в поразительной логической последовательности.