Реклама Google — средство выживания форумов :)
3-62> Ну что же - Лысенко обещал ветвистую пшеницу. Но не вывел такой сорт. Он и виноват, враг народа, хоть и народный академик.
Beholder44> Он хуже чем враг. Он дурак. Причем не просто дурак, а с инициативой. ...
Даже уничтожить тысячу таких лысенков за жизнь одного Вавилова - было бы мало. ...
Парадоксально, но если бы ему дали жить и работать, с новыми сортами злаков даже идиотская колхозная система могла бы, возможно, как-то существовать:
...Практически из этого глубокого расхождения большой беды, по счастью, не происходит, потому что и академик Лысенко, и все мы (кстати сказать, очень много таких, кто работал в генетике, нас довольно большая армия) думаем, что раз ты выводишь селекционные сорта, то еще в первой репродукции их нужно выращивать получше, побольше количеством, получше качеством, потому что нам известно, что даже самый замечательный сорт, если он запален (если был суховей и пр.), может очень пострадать, а нам нужно получить доброкачественные семена. И, учитывая существующие различия, мы (обе школы) сходимся на том, что элиту нужно выращивать в хороших условиях. Во всяком случае на первом этапе мы будем одинаково говорить, что надо улучшить агротехнику, получить возможно большие урожаи. Академик Лысенко предполагает, что он будет таким образом выводить сорта. Мы пока таких сортов не видели.
С места: И вы не выводите!
Н. И. Вавилов: Я думаю, что для того, чтобы выводить сорта, нужно иметь прежде всего материал. Тот коллектив, который мы здесь имеем, можно сказать, фанатически при всех трудностях мобилизовал все, что имеется в советской стране и на земле, с той целью, чтобы прежде всего иметь то, из чего можно выбрать ценное. Это первая глава первой части и основа основ практической селекции - правильно и разумно подобрать исходный материал. Это первое, что мы ответим. Второе. Если ты хочешь выбрать из этого материала, выбери из него самое лучшее. Существуют очень ценные и хорошие сорта. Сирийская пшеница идет у нас на первом месте. Она без всякой селекции, простым сортоиспытанием и сортоизучением пошла в колхозы. Американские сорта кукурузы (Минезота 13 и Минезота 23), выведенные еще индейцами, настолько хороши, что их нужно только выбрать, почистить, провести отбор, скрещивание 3:1 на основе единственной проверенной теории - менделизма - во всем ее развитии. Это современная генетическая теория.
В частности, «Ботаническим журналом» было организовано довольно основательное обсуждение взглядов Лысенко на проблемы видообразования и детальное изучение нескольких примеров, выдаваемых его последователями за случаи «превращения» видов. В статье А.А. Рухкьяна (Rukhkian), опубликованной в ноябрьско-декабрьском выпуске журнала за 1953 г., было показано, что случай превращения граба в лещину, о котором С.К. Карапетяном был опубликован отчет в журнале «Агробиология» (1952 г.) в издании Армянской академии наук, был просто обманом. На самом деле ветка граба, который, как сообщал Карапетян, «превратился» в лещину, была просто привита в месте разветвления того же граба; Рухкьяну удалось даже «раскопать» человека, который, по его собственному признанию, и осуществил эту прививку в 1923 г. В тексте статьи были опубликованы также и фотографии, ясно показывающие, что это действительно была прививка. В результате этой публикации у Лысенко был «отнят» один из важных примеров, на который он ссылался как на свидетельство справедливости своих взглядов, что явилось сильным ударом по позициям Лысенко. Его честность ставилась под вопрос со всей определенностью. В редакционной статье указывалось на убеждение в том, что и другие случаи «превращения» видов, на которые ссылался Лысенко и его последователи, могут быть легко объяснены на основе методов селекции, прививки растений или как результат повреждений благодаря грибковым заболеваниям (как результат тератологических изменений).
В следующем году Лысенко получил должность директора, после чего институт окончательно превратился в одну из главных площадок по реализации его идей (в составленной в Одесском обкоме партии в 1935 году докладной записке «О состоянии и работе Селекционно-генетического института» его работа при Сапегине была раскритикована как неэффективная и основанная на традициях «буржуазной агробиологической науки»)
С 1948 года по 1964 год институт носил имя Т. Д. Лысенко[3].
В 1965 году после падения Лысенко работа института была подвергнута резкой критике комиссией ВАСХНИЛ с академиком Н. А. Майсуряном.
Восстановление позиций института как одного ведущих центров генетики и селекции в СССР было связано с именем А. А. Созинова, в 1966 году ставшего заместителем директора по научной работе. В 1971—1978 годах А. А. Созинов был директором института
– Ага, – сказал декан, пристально глядя на мою руку. – Вы изобретатели скоростной сеялки?
Я поспешно спрятал руку за спину. Мне вдруг стало стыдно, что на ней всего пять пальцев, а не шесть или семь.
– Ну, какие мы изобретатели…
Декан отвернулся и стал смотреть в окно. Так прошло с полчаса. Ноги у меня затекли, так как стоять на коричневом льду неподвижно было тяжело; мои подошвы неожиданно разъехались, и я плюхнулся на диван. Тина хихикнула.
Глыбка, наконец, повернулся к нам. Взгляд у него был отсутствующий.
– Сачкуем? – спросил он скучным голосом. – Устраняемся от трудностей? Клопов давим? Мух ловим? Сельхозпрогресс на самотек пускаем? Честь института оплевываем? Народными тыщами на ветер сорим?
Мы молчали.
– Очки втираем? – продолжал Наум Захарович так же без всякого выражения, только глаза его пылали. – Кому пытаетесь втереть? Мне? Черта с два вам это удастся. Ишь какие умные – взяли типовую сеялку, поставили на ней две шестеренки и пытаетесь защищать диплом. Не выйдет.
– Но Кретов сказал…
– Кретов, Кретов, – вздохнул Глыбка и опять стал смотреть в окно. – Что он смыслит в сельском хозяйстве?
– Но ведь двадцать километров! – пытался настаивать Ким. – Это значительно больше, чем восемь – скорость посевного агрегата сейчас…
Глыбка резко обернулся.
– Ну и что? Кого это удивит? Что перевернет? Кого разоблачит, что развенчает? А? Я вас спрашиваю! Настоящий ученый не должен копаться в мелочах. Пусть это делают ремесленники. Настоящий ученый должен переворачивать, низвергать, будоражить! Только тогда он двинет вперед прогресс! Вот если бы вы мне сказали, что сможете сеять со скоростью триста, пятьсот километров, – это да!
– Тогда это будет не сеялка, а самолет, – сказал я.
Потом я много раз ругал себя за эту фразу. Мне не надо было ее говорить. Может, тогда все пошло бы по-иному, вся моя жизнь…
Глаза Наума Захаровича вспыхнули так, что в них больно стало смотреть. Даже гипсовая девушка испугалась и выронила из корзины цветок. Глыбка схватил его, быстро повыдергал лепестки, поднес к глазам и бросил.
– Летающая сеялка, – пробормотал он, – да… по бокам крылья…
Декан заметался по комнате, сокрушая все на своем пути. Развевающаяся пола его пиджака зацепила скульптуру, и девушка с корзиной упала на пол. Но Глыбка этого даже не заметил.
– Летающий культиватор… – говорил он все громче и громче. – Летающий плуг!.. Мы перевернем сельхознауку! Мы создадим эскадрильи сельхозмашин! – Декан уже вдохновенно кричал: – Эскадрилья культиваторов! Пахота на бреющем полете! А? Звучит? Завтра же приступим! Нет, зачем завтра? Сейчас! Где Кретов?
В идеологическом плане ситуация была настолько тяжелой, что руководство КПСС приняло решение разослать ЦК компартий и правительствам братских социалистических стран письмо о том, почему советское правительство вынужденно закупать пшеницу в Канаде и США.
В нем сообщалось:
«Недобор зерна вынудил нас ввести довольно значительные ограничения потребления сельскохозяйственных продуктов внутри страны, сократить ассортимент выпекаемых хлебных изделий, регламентировать продажу круп, т.е. не вводя карточек, по-существу, ограничить продажу некоторых продуктов».
В этом же письме советское руководство дало понять, что прекратит политику «либерализма» в отношении поставок зерна в братские страны, т.к. СССР нуждается в формировании строгого государственного резерва
(РГАНИ. Ф. 3. Оп. 16. Д. 411. Л. 47).