Холивары Прибалтийские

Теперь поговорим о фактах. Начнем с 1941-42 годов - периода массового уничтожения гражданского населения на оккупированных территориях Прибалтики и Белоруссии.

Зимой 1941-42 года командованию полиции порядка Белоруссии были подчинены несколько литовских, латышских и эстонских шуцманшафт-батальонов, так как немецкие полицейские батальоны, выполнявшие свои функции в Белоруссии, были отправлены на фронт. Прибывшие из прибалтийских республик были задействованы в массовых убийствах еврейского населения и советских военнопленных в Белоруссии. Например, в октябре-ноябре 1941 года два литовских шума-батальона, выполняя приказы командования полиции порядка Белоруссии, участвовали в убийстве более 17 000 евреев и советских военнопленных в районе Минска.[7] 8 августа 1942 подобный приказ был издан для нескольких прибалтийских шума-батальонов, среди которых находился 36-й эстонский. Исходя из этого приказа, подобные действия должны были быть выполнены в Слониме, Столбцах, Налибоках, Логойске и Новогрудке.[8]

А 281-й охранной дивизии был передан 39-й эстонский шума-батальон. Он в августе 1942 года ликвидировал две еврейские семьи под предлогом возможной поддержки ими партизан и распространении листовок.[9] Кроме 39-го эстонского шума-батальона, в 281-ую охранную дивизию вошёл еще и 40-й эстонский шума-батальон.[10] Оба они находились в составе дивизии до конца 1943 года, периодически участвуя в кровавых антипартизанских операциях на территории Ленинградской области (ныне Псковской). Часть населения в районах проведения таких операций уничтожалась, а другая часть депортировалась в концентрационные лагеря “Lublin” и “Auschwitz” по приказу рейхсфюрера SS Гиммлера.[11]

В сентябре 1943 года, 30-й эстонский шума-батальон был задействован в мероприятиях в рамках «Акции 1005».[12] Специальная команда, сформированная из служащих этого батальона и немецких полицейских, приняла участие в мероприятиях по ликвидации массовых захоронений ранее уничтоженных советских граждан в районе Пушкина, Красногвардейска, Вильнюса и Каунаса. В качестве рабочих по извлечению трупов и их кремации были использованы лица еврейской национальности. Под Красногвардейском после окончания работ, рабочие были расстреляны и сожжены в амбаре с соломой. Затем подобные мероприятия проводились в районе Мги, Чудово, Слуцка и Вильнюса. Число рабочих в каждом районе варьировалось от 15 человек в Красногвардейске до 60 человек в Вильнюсе. После окончания работы их расстреливали и их трупы также сжигали.[13]

Упомянутая выше 1-я рота батальона Waffen-SS специального назначения, которая также вошла в состав 20-й эстонской дивинзии SS, больше года находилась в составе айнзатцгруппы А и вместе с подразделениями её, такими как зондеркоманда 1b, занималась уничтожением гражданского населения Белоруссии. Например, в октябре 1942 года рота была задействована в массовых убийствах евреев в районе Минска. Она участвовала в расстрелах женщин и детей без оглядки на возраст.[14]

В ноябре 1943 года эстонская бригада SS приняла участие в крупной антипартизанской операции «Генрих». Операция проводилась в треугольнике Полоцк – Себеж – Невель и имела цель ликвидировать так называемую «Партизанскую республику Россоны».[15]

Итог операции – 5452 человек местного населения были убиты, изъято 476 единиц стрелкового оружия. Это значит, что из этого числа убитых, вооруженных партизан было около 500 человек, а остальные пять тысяч – гражданское население района проведения операции. Кроме того, в концентрационные и трудовые лагеря было угнано 15810 человек местного населения.[16]

В сентябре 1944 года эстонские солдаты Waffen-SS из 20-й эстонской войсковой дивизии SS были задействованы в уничтожении узников трудового лагеря “Klooga”. Этот лагерь находился в 70 км юго-западнее Таллина. В нём содержалось около 3000 евреев, мужчин и женщин, а также около 100 советских военнопленных. Лагерь охранялся немецкими и эстонскими солдатами Waffen-SS. 19 сентября 1944 года в 5 ч. утра заключенным приказали построиться. Комендант Вильгельм Верле сообщил узникам о том, что они будут якобы эвакуированы в Германию. Вскоре после этого, 300 заключенных, под предлогом подготовительных работ по эвакуации, были направлены в лес, где примерно в 1 км севернее лагеря находилась лесная поляна. Там находилось 700 эстонцев, арестованных за уклонение от мобилизации. Всех этих людей задействовали: одна группа должна была заниматься заготовкой дров, остальные должны были соорудить 4 костра из досок, поленьев и веток. После того, как основания костров, размером 6 на 6 метров, были готовы, немцы приступили к мнимой «эвакуации» заключенных лагеря. Из 2400 евреев и 100 советских военнопленных формировались группы по 30 человек. Группы заставляли лечь лицом вниз на подготовленное основание костра компактными рядами по всей его площади. После этого, команда немецких и эстонских солдат SS убивала заключенных выстрелом в затылок из пистолетов и пистолетов-пулеметов. Затем на расстрелянных укладывался ряд поленьев, после чего операция повторялась вновь: новая группа укладывалась сверху и расстреливалась. Таким образом, убивали практически всех узников лагеря, в том числе и женщин, а также больных и персонал лагерного госпиталя. После этого костры поливались бензином и поджигались. Спастись удалось лишь нескольким узникам, совершившим побег во время проведения этой операции.

28 сентября 1944 года подразделения Красной Армии ворвались в лагерь и обнаружили в лесу последний подготовленный костер из сложенных рядами поленьев и трупов, который немцы не успели поджечь. В отчете советской комиссии военных прокуроров и судебных медиков сообщалось, что, по свидетельским показаниям, не все во время расстрелов были убиты. Многие из них ранены и, как установлено медицинскими исследованиями обгоревших трупов, сожжены при жизни.[17]

В 1960 году в Берлине проходил судебный процесс над гауптштурфюрером SS Вильгельмом Шеффером (OG vom 20.05.1961, 1 Zst (I) 1/61). Во время своей службы в 20-й эстонской гренадерской дивизии SS подсудимый занимал должность командира взвода мотоциклетного батальона дивизии. С 1943 и до начала 1945 года он и его подразделение участвовали в большом количестве антипартизанских мероприятий. Во время таких мероприятий арестовывались люди, подозреваемые в партизанской деятельности, которых после допроса помещали в специальный лагерь. По прошествии некоторого времени все они расстреливались. Расстрелы проводились специально сформированной командой из солдат дивизии. Если во время таких рейдов «подозрительных» граждан не удавалось обнаружить, то деревня сжигалась, а ее население угонялось солдатами SS на сборный пункт дивизии. Угонялись все без исключения: мужчины, женщины, дети и старики, которые также были расстреляны специальной командой дивизии. За проведение подобных мероприятий Вильгельм Шеффер был награжден Железным крестом 2-го класса.[18]

 

Военные преступления: Эстонские «Омакайтсе», 20-я гренадерская дивизия СС

Эстонская Нр.1. Waffen-SS - Новые сказки вместо фактов В последнее время история все чаще перестает быть наукой и превращается в мощнейший инструмент психологического воздействия на человеческое общество. Правда, в этом случае от истории, как науки факта, мало что остается. Или не остается вообще… //  slan1934.livejournal.com

 

Чуев Сергей - Проклятые солдаты. Предатели на стороне III рейха, скачать бесплатно книгу в формате fb2, doc, rtf, html, txt

Чуев Сергей - Проклятые солдаты. Предатели на стороне III рейха, скачать бесплатно книгу в формате fb2, doc, rtf, html, txt :: Электронная библиотека royallib.com //  royallib.com

 

В конце этой главы хотелось бы рассказать об одной скандальной послевоенной истории. В 1956 году эмигрантский военно-исторический журнал «Часовой» опубликовал статью бывшего офицера по особым поручениям штаба РОА поручика В. Балтиньша (латыша по национальности) под названием «Не смею молчать». Рассказ этот о действиях латышей в Белоруссии (Витебская область):
«В 1943 году началась постепенная мобилизация латышей для пополнения значительно поредевших добровольных латышских частей. Главой латвийского Эсэс немцами был поставлен генерал Бангерскис.
В конце 1943 года я был командирован одним латвийским учреждением в Россию. в бывшую Витебскую губернию.
Многое видел я сам, многое узнал со слов жителей деревень Князево (Красное), Барсуки, Розалино и др. Когда немецкие части, занимавшие эти деревни и вполне терпимо относившиеся к населению, ушли, им на смену пришли части латвийского. Эсэс… И сразу начался страшный беспричинный террор. Жители были вынуждены по ночам разбегаться по лесам и скрываться в них, как дикие звери.
В 1944 году я приехал в деревню Морочково. Вся она была сожжена. В погребах хат расположились латышские эсэсовцы. В день моего приезда их должна была сменить вновь прибывшая немецкая часть, но мне все-таки удалось поговорить по-латышски с несколькими эсэсовцами. Я спросил у одного из них. почему вокруг деревни лежат непогребенные трупы женщин, стариков и детей. сотни трупов, а также убитые лошади. Сильный трупный запах носился в воздухе.
Ответ был таков… Мы убили их, чтобы уничтожить как можно больше русских… После этого он подвел меня к сгоревшей хате. Там лежало также несколько обгорелых тел, полузасыпанных соломой и пеплом.
А этих, сказал он, мы сожгли живьем…
Когда эта латышская часть уходила, она взяла с собой в качестве наложниц несколько русских женщин. Последним вменялось в обязанности также стирать белье солдатам, топить бани, чистить помещения и т. п. После ухода этой части, я с помощью нескольких человек, разрыл солому и пепел в сгоревшей хате и извлек оттуда полуобгорелые трупы. Их было 7, все были женскими и у всех к ноге была привязана проволока, прибитая другим концом к косяку двери. Сколько же мук перенесли несчастные, прежде чем они умерли…
Мы сняли проволоку с окоченевших обгорелых ног, вырыли семь могил и похоронили несчастных, прочитав Отче Наш и пропев Вечную память… Немецкий лейтенант пошел нам навстречу. Он достал гвозди, доски, отрядил в помощь нам несколько солдат и мы, соорудив семь православных крестов, водрузили их над могилами, написав на каждом: Неизвестная русская женщина, заживо сожженная врагами русского народа латвийскими эсэсовцами.
На следующий день мы перешли маленькую речку, и нашли вблизи нее несколько уцелевших деревянных хат и жителей. При виде нас последние испугались, но нам удалось быстро успокоить их. Мы показали им семь свежих крестов и рассказали о том, что видели и сделали. Крестьяне горько рыдали и рассказывали о том, что им пришлось пережить за время пребывания здесь латышских эсэсовцев.
В мае месяце, в районе деревни Кобыльники в одной из ложбин я видел около трех тысяч тел расстрелянных кресть419 ян, преимущественно женщин и детей. Уцелевшие жители рассказывали, что расстрелами занимались. люди, говорившие по-русски, носившие черепа на фуражках и красно-белокрасные флажки на левом рукаве… латышские эсэсовцы.
Не помню название деревни, в которой внимание мое привлекла туча мух, кружившаяся над деревянной бочкой. Заглянув в бочку, я увидел в ней отрезанные мужские головы.
Некоторые были с усами и бородами. Вокруг деревни мы нашли немало трупов расстрелянных крестьянок. После разговора с уцелевшими жителями, у нас не осталось сомнений в том, что и здесь также оперировали латышские эсэсовцы, показавшие свое мужество и неустрашимость в расправах над беззащитным населением. Все остальное, творимое ими, кажется ничтожным по сравнению с той страшной бочкой и заживо сожженными в хате женщинами.
На такие же факты пришлось натолкнуться и в Псковской губернии, со стороны эстонских эсэсовцев. Не удивительно, что все мужское население уходило в леса. в партизаны, чтобы оказывать хотя бы тайное сопротивление подобным отрядам, не будучи в силах справиться с ними другим путем.
В Риге на Московском форштадте гитлеровцы создали еврейское гетто, охрана и управление которого были также возложены на латышей. Не стоит распространяться о зверствах, которые там творились.
За. храбрые действия. латвийских частей эсэс генерал Бангерскис получил от Гитлера чин генерал-лейтенанта и немецкий железный крест.
В 1945 году после окончания войны несколько тысяч русских власовцев, а также сам генерал Власов и генералы П.Н. Краснов, Шкуро, А.А. Малышкин, В.Ф. Жиленков, Г.Н. Трухин, Ф.И. Закутный, Д.Е. Благовещенский и др. были насильно выданы английским командованием большевикам, но ни один эсэсовец не был выдан большевикам.