Роспуск Российской Академии Наук - часть 2.

Дмитрий Пайсон о реформировании ракетно-космической отрасли

Ракеты «Протон М», которые ещё вчера считались самыми надёжными в мире, могут больше не взлететь никогда. И в Роскосмосе, и в центре имени Хруничева, где разрабатывали ракеты, – рассматривают возможность снять «Протоны»... //  sk.ru

 

Пайсон: Я боюсь, я на себя навлеку… как Д’Артаньян, претензии с обеих сторон. Как по мне, та модель управления наукой, которая существует сейчас, тоже не Бог весть что, потому что во многом консервирует невысокий уровень прикладной науки, как бы фундаментально живет в капсулированном пространстве и публикуется в своих журналах на русском языке. Но с другой стороны, то, что предлагается сделать сейчас с отдельным агентством – это тоже непонятно, потому что наши академики, некая интеллектуальная элита с петровских времен, таковыми оставались до сих пор, сводятся на уровень клуба, а у нас, как известно, к заседателям клубов не прислушиваются. У нас в стране нет традиций индивидуальной экспертизы. Категории эксперт, профессор в твидовом пиджаке, которого в правительство приглашают, он делает доклад, который решает судьбы империи – у нас такого нет. У нас уважают институты, сильные организации, которые несут некую точку зрения. Если у Академии Наук отобрать право самой распоряжаться своими активами, судьбой, своим направлением исследований, она потеряет этот флер институционального величия.

Макеева: Вообще перестанут слушать, да?

 

Академия Наук. Никита Хрущев. Реформатор

 Академия Наук 24 июня 1959 года на Пленуме ЦК обсуждали «технический прогресс». В выступлении на Пленуме отец остановился на проблемах животноводства и кормовой базы, но основное время он посвятил инновациям в промышленности — говорил о точном литье, о прессах высокого давления, о новых технологиях производства крепежных изделий, затем покритиковал заводы за выпуск устаревших станков и машин, а совнархозы — за нарождающееся местничество. Мое внимание привлек пассаж относительно АН СССР. Коснулся он этой темы тоже вскользь, в ответ на выступление президента Академии Александра Николаевича Несмеянова, директора Института элементоорганических соединений и одновременно президента Академии, «хорошего коммуниста и хорошего ученого», как отозвался о нем отец. //  Дальше — biography.wikireading.ru

 

«Мы разгоним к чертовой матери Академию наук», или «У кого наука, у того — будущее»[89]. Никита Хрущев. Реформатор

 «Мы разгоним к чертовой матери Академию наук», или «У кого наука, у того — будущее» По возвращении в Москву отец окунулся в гущу дел. Предстоял Пленум ЦК, а вслед за ним — Сессия Верховного Совета. Пленум ЦК, открывшийся и закрывшийся, в субботу, 11 июля 1964 года, — это пленум-однодневка, собираемый, чтобы формально утвердить, без заслушивания, доклад главы правительства на сессии Верховного Совета обычно о планах народного хозяйства на следующий год или, как в данном случае, с предложениями о пенсионной реформе. //  Дальше — biography.wikireading.ru

 

«В науке идет невероятная драка между учеными, — взывал отец к Рудневу на заседании Президиума ЦК 10 ноября 1963 года. — Рождается новое, и оно, как ребенок, пробивается к свету, кричит. Вы должны этот крик услышать, помочь им и деньгами, и оборудованием. Не получается — приходите ко мне. Вы же ни разу не обратились к своему председателю, не сказали: “Товарищ Хрущев, помогите справиться с этими «варварами» — с Косыгиным и Микояном, не дающими средства на продвижение нового в свет”. Вы не поддерживаете ростки нового, а их глушите.

Новые мысли рождаются не по плану. Ученые на вас жалуются: “Мы к нему приходим, а он отвечает: планом не предусмотрено”. Возможно, вы не на своем месте. Министром вы были хорошим… Так иногда случается, но дальше продолжаться не может».

 

«В споре виноват умнейший»

Интервью Владимира Александрова с Владимиром Фортовым «Коммерсантъ Наука» №13, апрель 2019 • Библиотека научно-популярных статей на «Элементах» • Наука и общество, Люди науки //  elementy.ru

 

У нас в команде не было склок, подстав, подковерных интриг. Всем было понятно, что мы находимся в тяжелейшем состоянии и очень опасно двигаться в том направлении, которое было предложено реформаторами.

Чем сейчас страшна ситуация в науке? Бюрократ правит бал. Это плохо везде, но в науке просто недопустимо.

Бюрократическая нагрузка выросла кратно, я бы сказал, даже в десять раз, и это чудовищно. Бюрократия — как рак, она возникает в слабой точке организма, и потом с ней бороться уже невозможно. Так происходит во всех странах, но уровень бюрократизации у нас достиг аномальных, уродливых значений. Бюрократия в науке губит все. Прежде всего — инициативу, выталкивает молодежь из науки, никто не хочет связывать судьбу с написанием бессмысленных отчетов, пустых концепций, планированием статей на несколько лет вперед и прочей чиновничьей белиберды. Когда я пришел в науку, она обладала особым, сильным очарованием, притягательностью. Люди стремились в нее, несмотря на скромные зарплаты, потому что у человека есть и всегда будет потребность узнавать новое.

В лучших заграничных научных учреждениях созданы условия работы, называемые «7×24». Это значит, что ученый может заниматься наукой 24 часа 7 дней в неделю, свободно работать, делать свое дело. У нас, к сожалению, это далеко не так.

Недавно я читал лекции в Высшей школе физики, присутствовало примерно 40 лучших молодых ученых «Росатома», и когда мы в конце провели что-то типа мастер-класса, присутствующие в один голос сказали, что самый сильный тормоз в науке, препятствующий проведению исследований, — бюрократия. Оформление заявок требует колоссального количества времени и сил, большого числа согласований, массы бессмысленных документов, разрешений. Хорошо помню, что, когда я был младшим научным сотрудником, у меня не было суббот и воскресений, мы проводили на работе все время. Однажды ночью в пятницу в середине декабря в мою лабораторию в Черноголовке приехали академики Юлий Харитон и Николай Семенов, нобелевский лауреат. Мы не ждали этого визита, занимались своими экспериментальными делами и были сильно удивлены. Потом я пошел их проводить, и гости обратили внимание, что почти все окна института горели. А было это в 23 часа. Академик Харитон тогда сказал: «Пока окна будут гореть, институт будет жить».

 

Все же деньги на перевооружение тратятся достаточно большие, но и там тоже очень большой бюрократический прессинг. Приход в правительство Юрия Борисова, вице-премьера, отвечающего за эту отрасль, позволил значительно более эффективно устроить военно-научные дела. Юрий Борисов — признанный учеными профессионал, любит науку, понимает, что такое академия, прекрасно знает предмет и пользуется уважением ученых.

 

Публиковаться стало труднее, потому что система принятия публикационных решений, как правило, отделена от административных рычагов и все зависит от качества материала. А качество работ действительно упало, таких, которые проходили бы на ура и потом были бы работами, открывающими международные конференции, всеми цитировались и так далее, все меньше и меньше. Это происходит потому, что у нас финансирование науки сильно упало. По майским указам мы должны были иметь 1,77% валового продукта, а мы реально добились 0,8% ВВП.

 

Как стало известно «Газете.Ru», правительство обсуждает возможность изъятия части имущества РАН в рамках проводимой ревизии. Неэффективно используемые здания и территории могут быть вовлечены в оборот в том числе для компенсации затрат на создание правительственного комплекса. Ряд академиков выступили против. Другим ведомствам тоже стоит подготовиться. Работа по выявлению и изъятию излишнего, неиспользуемого или используемого не по назначению федерального имущества ведется системно, предупреждают в МЭР.

Для компенсации затрат переезда чиновников нескольких министерств в «Москва-Сити» могут быть изъяты земельные участки и объекты, находящиеся в ведении научных институтов и вузов, подведомственных Минобрнауки.

 

Получение письма «Газете.Ru» подтвердили в академических институтах, в том числе директор Института географии РАН Ольга Соломина, назвавшая полученные документы «бесстыдными бумагами». В случае с этим институтом речь идет об изъятии единственного здания, находящего в центре Москвы — в Старомонетном переулке, говорит она.

«Нашему институту 100 лет, в этом здании он с 1930-х годов. Институт первой категории. Никаких альтернатив нам, похоже, не предлагают — просто выселить. Это наше главное здание — объект культурного наследия — гвоздя лишнего прибить нельзя без санкции, а снести и построить жилье — пожалуйста. — сказала Соломина. — Куда мы денем все наше тонкое дорогостоящее оборудование (радиоуглеродная лаборатория, электронный микроскоп, холодная комната), 300 сотрудников? Только мы начали все ремонтировать, сделали проект реставрации фасада».
При этом в списке значится не здание, а земельный участок площадью около 900 м² по адресу, где расположено здание Института.

 

В письме Минобрнауки речь идет об использовании участков в рамках механизмов 161-ФЗ «О содействии развитию жилищного строительства». Этот закон, в частности, предусматривает, что для развития территорий могут использоваться земельные участки, которые закреплены на праве хозяйственного ведения или оперативного управления за ФГУПами, академиями наук, учреждениями, входящими в структуру РАН.

 

Возможно, работа активизировалась в связи с тем, что 15 января 2020 года может истечь мораторий на отчуждение федерального имущества подведомственных Минобрнауки России научных организаций. Сейчас рассмотрение вопросов передачи имущества на иной уровень собственности, в казну, а также другим структурам и органам осуществляется только при наличии согласия президента России и РАН.

 

Профсоюзу РАН разъяснили судьбу Фонда фундаментальных исследований: грантовую программу свернут

Вопрос о частичном перераспределении бюджетных средств из Фонда фундаментальных исследований (РФФИ) в Российский научный фонд (РНФ) практически решен. Это сообщили в четверг сотрудникам Профсоюза работников РАН в Министерстве науки и высшего образования РФ, куда ученые обратились за разъяснением ситуации. //  www.mk.ru

 

Ученые рассказали о положении дел в науке: результаты ужаснули

За прошедшие шесть лет с начала реформы РАН положение дел в российской науке скорее ухудшилось. Такой вывод удалось сделать на основе опроса, который был проведен среди академиков, членов-корреспондентов РАН и профессоров по инициативе Президиума РАН и профессоров РАН при поддержке Управления информационной политики и пресс-службы РАН, Института психологии РАН и Института социологии РАН. С результатами опроса познакомил президент РАН Александр Сергеев на пресс-конференции во вторник. //  www.mk.ru

 

По мнению большинства опрошенных (64%), положение дел в науке ухудшилось, еще 22% отмечают как положительные, так и пагубные последствия.

Цель исследования состояла в том, чтобы выявить представления научного сообщества об итогах реформы Российской академии наук, а также о критериях оценки и финансирования фундаментальной науки в России.

В ходе исследования было собрано 711 анкет от 161 академика, 306 членов-корреспондентов и 171 профессора РАН в возрасте от 35 до 65 и старше лет.

Первый вопрос анкеты касался оценки итогов реформы, в которых произошедшие изменения предлагалось оценить по 5-балльной шкале. Так, 64,4% респондентов признали, что за прошедшие 6 лет положение дел в российской науке ухудшилось. Так считают 100% опрошенных из Дальневосточного отделения РАН, 94,7% из Уральского отделения РАН, 94,3% из отделении историко-филологических наук РАН, 88% — из отделения физиологических наук.

Напротив, больше всего ученых, выбравших варианты ответа «значительно улучшилось» и «в основном улучшилось», оказалось в отделении медицинских наук (28%) и отделении сельскохозяйственных наук (25%). По-видимому, это связано с новыми возможностями, открывшимися для ученых в данных областях после объединения трех академий.

Наиболее негативно ситуацию оценивают академики и члены-корреспонденты: среди них 69% и 64% признали, что положение существенно или в основном ухудшилось. Среди профессоров РАН таких негативных оценок было меньше — 52%, причем 20% профессоров считают, что ситуация улучшилась.

Если разбить опрошенных по областям знаний, то вариант «в основном ухудшилось» ответили 48,8% математиков, 43,4% физиков, 43,5% энергетиков, машиностроителей и механиков, 34,9% химиков, 18,4% биологов, 40% физиологов, 37,5% специалистов из отделения наук о Земле, 25% из отделения общественных наук, 74,3% — из отделения историко-филологических наук, 29,8% медиков и 37,7% специалистов сельскохозяйственных наук.

Большинство опрошенных ученых считают, что российская наука по темпам развития отстает от науки в развитых странах Запада (75% респондентов), а авторитет российских ученых за последние 6 лет не вырос ни в России (70%), ни за рубежом (60%).

Лишь 8% всех опрошенных считают, что в их научной области российские исследователи опережают своих коллег в развитых странах. Чаще всего такие позитивные оценки дают своим областям ученые из отделения историко-филологических наук (20% представителей отделения), отделения биологических наук (14,2%), Уральского отделения РАН (13,6%), отделения математических наук (12,9%), а также отделения химии и наук о материалах (11,1%).

Наиболее часто признают отставание российских исследований в своей области ученые из отделения физиологических наук (64% опрошенных представителей отделения), отделения глобальных проблем и международных отношений (60%4) и отделения медицинских наук (57,6%).

— Соотношение оказалось более тревожным, чем ожидалось, — высказал свое впечатление от опроса Александр Сергеев. — Отрицательно относящихся к реформе оказалось в 10 раз больше тех, кто относится положительно... Радует, что большая часть опроса была посвящена способам того, как надо улучшить положение дел в науке. Первым делом предлагается увеличить затраты на обеспечение трудового места ученого, которое сегодня приблизительно в 10 раз меньше (около 100 тыс. долларов в год), чем в передовых странах. Второй вопрос. Какие бы идеи не были в голове ученого, но если у него нет современных приборов, ничего не получится. Поэтому опрошенные предложили как можно быстрее обеспечить их современным инструментарием. Третий важнейший вопрос: 90 процентов респондентов считает, что нужно провести дебюрократизацию науки, освободить ученого от бесконечного заполнения всевозможных отчетов, которые отвлекают от реальной работы».

По словам Сергеева, по результатам данного опроса будет создан документ, который пойдет на все уровни власти.

 

Роспуск Российской Академии Наук - часть 2.