Реклама Google — средство выживания форумов :)
Слухи о подключении московских камер видеонаблюдения к системе распознавания лиц появились в 2016 году. Тогда стало известно, что правительство Москвы ведет переговоры с NtechLab — стартапом, разработавшим технологию FindFace. Этот сервис позволял найти профиль человека в соцсети «ВКонтакте» по фотографии, но летом 2018 года закрылся. С того момента NtechLab стал «дочкой» «Ростеха» и начал плотно сотрудничать с госструктурами.
Пилотный проект введения «умных» камер стартовал в Москве в 2017 году. По данным мэрии, в сентябре того года к системе распознавания подключили более 3 тысяч CCTV. Славу системе принес чемпионат мира по футболу — 2018. Во время мундиаля в нескольких городах проведения матчей полиция смогла задержать более 180 человек, включенных в базы правонарушителей и федеральный розыск. Для этого потребовалось всего 500 камер.
Всерьез за внедрение «умных» камер власти взялись в 2019 году. В мае мэр Москвы Сергей Собянин анонсировал конкурс на создание масштабной системы распознавания лиц, которая должна охватить более 200 тысяч CCTV. По заявлениям мэрии, уже к осени для запуска системы было обновлено 40 % из установленных на данный момент 162 тысяч камер. Над проектом работает «дочка» АФК «Системы» «Ситроникс». К концу этого года компания должна подготовить техническое решение для использования алгоритма и юридическое заключение касательно его законности.
В городских реалиях технология распознавания работает следующим образом. Камеры CCTV транслируют в систему видеопоток, алгоритм разбивает его по кадрам и фиксирует на каждом из них человеческие лица. Затем специально обученная нейросеть строит вектор признаков, который позволяет идентифицировать человека.
Если алгоритм настроен достаточно хорошо, то ни угол обзора, ни освещенность, ни всевозможные прикрытия в виде очков или бороды не помешают распознаванию.
После этого полученную информацию сопоставляют с загруженной в систему базой данных. Если совпадение найдено, программа посылает соответствующее уведомление. Весь процесс занимает не больше пары секунд.
— Камеры в автоматическом режиме проверяют проходящих мимо людей и сравнивают их со списком [розыска]. Если совпадения нет, то фотография удаляется и ничего не происходит. Если есть, то она отправляется сотруднику полиции, чтобы он принял решение, — рассказывал «Новой» основатель NtechLab Артем Кухаренко. По словам Кухаренко, этических рисков эта технология не несет, потому что конечный выбор «все равно всегда остается за человеком».
Нейросети умеют идентифицировать человека не только по лицу, но и по силуэту. Это нужно в ситуациях плохого обзора — например, когда человек прошел мимо камеры спиной. При этом скрыться от камер практически нельзя — CCTV могут распознавать личность человека, даже если его лицо скрыто под маской. Криминалисты Следственного комитета РФ недавно заявляли, что для идентификации человека достаточно точек его черепа. Из-за того, что такие параметры, как форма черепа, разрез глаз и конечные кромки губ не меняются в течение всей жизни, а маска их обычно не скрывает, предполагаемого преступника можно вычислить с точностью в 60–70%.
Китайский старший брат
В развитии городской системы видеонаблюдения Россия тесно сотрудничает с Китаем. Летом замруководителя Департамента внешнеэкономических и международных связей города Москвы Илья Кузьмин сообщил, что правительство города отправляет делегации в Пекин, чтобы изучить системы видеонаблюдения и аналитические системы, которые обрабатывают данные после их сбора.
— В Китае есть серьезная база под цифровизацию и цифровую сегрегацию, которая обеспечивается за счет камер и карточек горожан, — резюмирует Иванов. — Они решают так проблемы, для которых в Европе есть демократические процессы. В этом плане Россия пока что больше европейская страна. У нас распознавание лиц скорее превратится в опасную игрушку силовиков, чем в инструмент массовой социальной инженерии.
В России все еще низкий уровень цифровизации, а у властей недостаточно мотивации для организации массовой слежки, согласен политолог Малек Дудаков. Однако даже без превращения в «цифровой концлагерь» эта технология может нести серьезные риски для москвичей.
Слежка без границ
Сейчас в России отсутствует законодательство, которое регулировало бы распознавание лиц. По закону «О персональных данных» биометрию разрешено использовать только с согласия человека, и это ограничение может быть снято в исключительных случаях — для противодействия терроризму, защиты общественного порядка и обороны. По культуре использования биометрических данных граждан Россия сейчас находится где-то между Сан-Франциско и Пекином, говорит юрист «Роскомсвободы» Саркис Дарбинян.
Стартом кампании против введения системы идентификации в Москве стал иск активистки Алены Поповой, которую Тверской районный суд оштрафовал на 20 тысяч рублей после проведения одиночного пикета у здания Госдумы. В основе обвинения лежала запись с камеры видеонаблюдения, на которой лицо заявительницы было выявлено при увеличении изображения в 32 раза. Попова уверена, что это признак незаконного использования биометрических данных и нарушение права на частную жизнь, которое гарантирует Конституция.
Формулировки закона «О персональных данных» очень размытые, они оставляют огромный шлюз для злоупотребления системой и нетаргетированной слежки, говорит Дарбинян.
— Власть мотивирует введение системы тем, что она необходима для обеспечения общественного порядка, но в законодательстве нет никаких положений, которые бы предусматривали порядок доступа к системе, надзор за несанкционированным доступом и утечками данных, — объясняет Дарбинян. — Общая проблема российского законодательства заключается в том, что ни офлайн-, ни онлайн-слежение сейчас не имеет четких критериев: когда это допустимо и в отношении какого круга лиц.
Получается, что действия силовых структур никак не регламентированы, а ведь в системе могут быть ложные срабатывания. Классический пример — финал Лиги чемпионов — 2017 в Великобритании, когда в системе распознавания лиц почти 92 % из 2470 совпадений оказались ложноположительными . А летом 2018 года участники Американского союза гражданских свобод прогнали через сервис Amazon Rekognition фотографии всех американских конгрессменов и сравнили их с базой данных преступников, лежащей в открытом доступе (25 тысяч снимков). В итоге программа приняла за правонарушителей 28 членов конгресса.
Особенно опасным это может стать в будущем, когда основной заботой силовиков станет не ликвидация последствий преступлений, а их «прогнозирование и предотвращение» на основании «больших данных».
— Представим, что московская система распознавания лиц сообщает, что идет террорист, — моделирует ситуацию Титов. — В каком законе прописано, что делать дальше? Этот вопрос очень важный, потому что системы распознавания лиц не бывают абсолютными, точность этой системы зависит от тысячи факторов.
«Если идет террорист, то, наверное, следует вызывать спецназ. А если это окажется просто пенсионер?»
Исчезновение анонимности — риск не только правовой, но и экзистенциальный. Технологии фактически не оставляют места для приватности и личного пространства.
— Раньше большой город позволял людям быть разными. Сегодня ты профессор в университете, завтра — рок-музыкант, послезавтра — гонщик «Формулы-1». Это были абсолютно не связанные вещи. Теперь граница между частной и публичной сферой пропадает. Кроме того, маркетологи будут знать не только наши запросы в интернете, но и то, в чем, куда и когда мы ходим, — предупреждает социолог Петр Иванов.
Еще один риск введения системы идентификации — масштабные утечки. В России и так проблемы с безопасностью данных (чего стоят только утечки из Сбербанка), а слив централизованной базы с биометрической информацией москвичей может привести к катастрофическим последствиям.