В декабре 2016 года Владимир Путин вызвал оторопь японских журналистов, ответив на вопрос о Шикотане и Хабомаи: «Если вы внимательно посмотрите декларацию, — а там есть статья девятая, — то вы увидите, что там говорится о передаче, но не написано, под какой суверенитет, не написано, на каких условиях. Там очень много вопросов. Даже в рамках декларации 1956 года ещё нужно много и много работать». Недавно российский лидер снова повторил этот аргумент, никак его не разъяснив.
Воздерживается от разъяснений и МИД РФ, вероятно, чтобы не усложнять переговоры. Но, собственно, почему? Японские партнеры давно заимствовали западную переговорную модель, согласно которой «третьей стороной переговоров является общественное мнение». Синдзо Абэ рассказывает о «клятве на могиле отца заключить мирный договор с Россией» и о том, что «едет в Москву за Шикотаном и Хабомаи» (правда, его пресс-служба тут же стелет соломку: будут еще встречи в феврале и весной). Цель этой стратегии понятна: «Мой народ не поймет моих уступок и ждет ваших».
Поэтому не будем строго судить героя Донбасса Игоря Стрелкова и его сторонников, устраивающих несанкционированные акции протеста против «сдачи Курил»: демонстрации от Калининграда до Южно-Сахалинска лежат в «правильном русле». То же можно сказать о многоголосом хоре «всёпропальщиков», вскрывающих измену на просторах интернета. Чисто «народный бунт», бессмысленный и беспощадный. Безотносительно мотивов критики, особенно из «либерального» лагеря, эта публика тоже, вольно или невольно, работает на благое дело: «Видишь, что творится, друг Синдзо? Народ России сдачи островов не допустит». Возможно, МИДу всё же стоит чуть раскрыть карты… хотя бы позицию по статье 9? Или не стоит?
Да, дав Синдзо Абэ повеселиться и зайти за все мыслимые красные линии (Шикотан и Хабомаи уже японские, но русских выселять не будем), помощник президента РФ Юрий Ушаков жестко отчитал премьер-министра Японии: «Осложнили переговорный процесс, это точно». И это 20 января, за день до прилета японского лидера в Москву. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков назвал слова Абэ «рассуждениями вслух»: «Здесь эвентуальные рассуждения вряд ли уместны». А вызванному в МИД послу Японии указали, что данные высказывания грубо искажают суть договоренностей. В МИД еще раз подчеркнули, что единственное условие заключения мирного договора — признание Японией итогов Второй мировой войны.
В таких случаях иногда «разворачивают самолеты», но ведь и рассказывать о клятве на могиле отца за язык никто не тянул: «Не давши слова, крепись, а давши, держись». Дипломаты, как бы смешно это ни звучало, идут дальше и придерживаются требования Нагорной проповеди Христа не клясться вовсе, но что бы мы знали о самураях, если бы они время от времени не совершали харакири, дабы не нарушить клятву?
Подробнее:
Курилы: «мины-ловушки» Советско-японской декларации-1956 — Новости политики, Новости России — EADaily
Многие задаются вопросом, почему Путин в 2001 году признал продолжение ее действия. Не хочется прослыть «хитроплановцами», поэтому попытаемся ответить в форме вопроса: а почему Путин в сентябре прошлого года на Восточном экономическом форуме во Владивостоке «спонтанно» предложил Синдзо Абэ заключить мирный договор на основе Московской декларации, «без всяких предварительных условий»? «А потом, на основании этого мирного договора, как друзья продолжим решать все спорные вопросы» (см. «„Без потери лица“: Япония ищет формулу отказа от претензий на Курилы»).
Ну, и о какой «готовности обсуждать все (!) спорные вопросы» может идти речь, если мирный договор будет заключен на условиях, озвученных Россией? Спорных вопросов позиция России просто не оставляет. Смайлик. Зато в сентябре прошлого года японцы потирали руки: Шикотан и Хабомаи у нас в кармане, а еще мы пропишем в мирном договоре «дальнейшее обсуждение проблемы Кунашира и Итурупа». Окрыленный Абэ осмелился рассказать о клятве на могиле отца, переговоры получили «бурление» и «движ», ну, а русские… что, русские? Применяют нехороший прием, который в переговорной практике называется «Датский аукцион» — широкий многообещающий жест с последующей осторожной «коррекцией» предложения. Но наживка схвачена, заявления сделаны, и отступление грозит партнеру репутационными потерями: непрофессионал и скандалист. Хотя какая там «осторожная коррекция»? См. отлуп, устроенный Ушаковым и Песковым японскому лидеру. Мягче бы надо.
Подробнее:
https://eadaily.com/.../kurily-miny-lovushki-sovetsko-yaponskoy-deklaracii-1956