Итоги Путина — 2018

Алексей Чадаев

Мучения капитана Очевидность Сегодня с утра по работе перелопатил большое количество разнообразной цифири с самыми различными межстрановыми показателями – экономика, демография, преступность,... //  www.facebook.com

 

Мучения капитана Очевидность

Сегодня с утра по работе перелопатил большое количество разнообразной цифири с самыми различными межстрановыми показателями – экономика, демография, преступность, качество жизни и т.д. Ближе к концу этого заныра в цифры вдруг понял довольно странную и диковатую для себя вещь: Россия, на фоне других, очень средненькая страна. Где-то получше, где-то похуже, в чем-то даже в группе лидеров, в чем-то в безнадежных двоечниках, но в целом по больнице – условно третий-четвертый десяток. Мы именно что заурядные.

Резко выбивает нас из этого ряда несколько позиций. Во-первых, размер территории и запасы природных ресурсов. Во-вторых, ядерное оружие и третья по численности армия. В-третьих, как это ни удивительно, неожиданные инфраструктурные показатели типа обеспечения широкополосным интернетом или быстрыми мобильными сетями передачи данных. Ну и еще ряд «сопутствующих» аномалий и флуктуаций – например, мы единственная страна, где на соответствующих рынках первые позиции держат национальный поисковик (Яндекс) и национальная соцсеть (Вконтакт). Есть Китай, но там все отгорожено великим китайским файрволлом, а у нас глобальные игроки присутствуют и конкурируют на равных, однако не доминируют. И еще сколько-то есть такого.

Если абстрагироваться – твердый середнячок, который, однако, еще совсем недавно, какие-то полвека назад, всерьез боролся за мировое лидерство, сохранил кое-какие атрибуты этой борьбы с тех еще времен и никак не может определиться – то ли принять эту новую роль мировой периферии, то ли решиться на рывок и снова попытаться зайти в ведущую группу. На второе нет ни ресурсов, ни драйва, на первое никак не позволяют согласиться унаследованные символы могущества.

Проще говоря, или не выделываться и идти в хвосте кометы (и тогда сдавать помаленьку все эти обременительные цацки), или всё же напрячься и попытаться снова кем-то стать, но тогда опять, как и в прошлом веке, надрыв и сверхусилия, которые никому не уперлись (ибо нет никакой идеологической рамки, сопоставимой с коммунистической по мотивационно-мобилизационной мощи). Элиты все эти годы вели себя как держатели антикварной лавки, которые как раз эти самые цацки постепенно и сбагривают тем, кому больше надо, в обмен на личное благополучие в сервисном контуре стран первого мира. Но в последние годы нам все более настойчиво закрывают лавочку – ставя на гоп-стоп вчерашних успешных старьевщиков.

И мы оказываемся в страннейшей ситуации, когда вроде как надо опять пыжиться (ибо другие варианты отрезали), но решительно невозможно придумать – а ради чего, собственно. Народ и партия едины: все хотят комфортной и ненапряжной жизни, и никто не хочет никаких прорывов непонятно куда. Даже у национального лидера возникли сложности в коммуникациях со страной, как только он заикнулся насчет возможных лишений и жертв во имя этого самого прорыва – тут же принялись разбираться, с кого в этом случае начать, и не с вас ли, уважаемые начальники.

У страны нет амбиции. Есть понты по поводу великих свершений славных предков, но это совсем другое. Роль ведомого, вторичного, среднего, при условии пресловутого «качества жизни» и прочего похорошения всех прекрасно устраивает. Нам нечего предложить миру, некуда вести за собой других, есть только упрямство – не хотим подчиняться. И платить за самость, стоимость которой всё дороже, тоже при этом не хотим.

Долго так продолжаться не может. Цацки рано или поздно отберут, либо они сами обнулятся. Суверенитет имеет смысл лишь тогда, когда есть предложение миру, а когда его нет, в долгосрочной перспективе он обречён. А драйва для того, чтобы сформулировать это самое предложение, у нас явно недостаточно.

Моё поколение сейчас вовсю забирает власть – мои сверстники, и даже помладше, становятся губернаторами, министрами, олигархами, топ-менеджерами. Оно, это поколение, с невероятной кашей в голове – что и понятно, учитывая, что мировоззрение его формировалось в хаосе распада и крови-грязи становления. Я очень сомневаюсь, что оно вообще способно осознать, в какой крутой замес мы попали. А как только перестаешь понимать происходящее – становишься орудием внешних сил, даже всеобщим посмешищем, как нас сейчас показательно имеют за то, что кто-то где-то отравил чьего-то кота.

Вопрос в этой связи простой. Есть ли шанс успеть навести в голове порядок до момента, пока накроет волной – или мы уже опоздали. Как «трагический оптимист» ©В.В.Аксючиц, я делаю ставку на первый вариант.