Что на самом деле происходит в Белоруссии, с которой мы строим Союзное государство? Об этом в интервью EADaily рассказал член Совета по межнациональным отношениям при президенте РФ Богдан Безпалько.
// eadaily.com
Ваше ощущение правильное: в Белоруссии пытаются создать новую нацию, и для этого создают новую историческую память. Именно историческая память — основа идентичности, самоидентификации. И создают её там на исторических мифах, весьма схожих или часто даже идентичных тем, что использовались на Украине. Это и мифы об особости Полоцкого княжества, и придание «белорусскости» Великому Княжеству Литовскому и Речи Посполитой. В результате этой трансформации польский аристократ Винцент Калиновский из карателя, сжигавшего деревни с белорусскими крестьянами и казнивший православных священнослужителей, превращён в белорусского национального героя, сражавшегося с «русской тиранией».
Подробнее:
«Чем сильнее Россия, тем лучше для Белоруссии и белорусов» — Новости политики, Новости России — EADaily
Во-первых, нынешнее белорусское национальное сознание — следствие национальной политики большевиков. Главным противником они видели русское национальное сознание и поддерживали все, даже маргинальные движения, направленные, как и они сами, против русскости. Естественными союзниками были сепаратизмы — украинский и белорусский. Оба явления не имели исторической перспективы, и, если бы не Первая мировая война и революция, остались бы в качестве маргинальных движений, кружков и собраний. Но на руинах империи, в войне всех против всех, они выжили и нашли покровителей — большевиков. Именно те провели процессы, которые боялись озвучивать прежде даже национальные радикалы: выделение территорий, создание и кодифицирование языков, насильственная (без преувеличений) белорусизация. Но самое главное — формирование идентичности, создание определённого типа исторической памяти. Ведь культ Калиновского возник ещё в советское время, как и культ Тадеуша Костюшко. В честь Калиновского называли улицы в БССР в 1960—1970-е годы. И именно советские деятели, культуры, науки и искусства были очень активны при разрушении СССР и становлении независимости — независимости, впрочем, подаренной сверху и без борьбы.
Второй аспект — стремление оправдать существование самого белорусского государства. Перед распадом СССР и встречей в Беловежье референдум подтвердил желание 70 процентов советских граждан сохранить общую страну. Сильный спад в 1990-е лишь усилил стремление людей к интеграции. Людей, но не элит. Они тут же начали процесс «оправдания» независимости и направили этот соцзаказ гуманитариям. Так, например, родилась известная книга Леонида Кучмы «Украина — не Россия».
В Белоруссии ситуация сложилась по-иному: Александр Лукашенко пришёл к власти на волне массовой пауперизации населения и обещания остановить это путём реинтеграции с РФ. Но сейчас всё очевиднее, что риторика об интеграции требовалась ему в немалой степени для достижения и удержания власти. Реальной интеграции нет, белорусское руководство её просто имитирует. Сейчас, когда продавать риторику за ресурсы сложнее, Лукашенко стал брать на вооружение идеи у оппонентов — белорусских националистов.
Подробнее:
https://eadaily.com/ru/news/2017/...