Холивар Россия-Украина [2016]

"Как бы отделаться от Пушкина"

Этот размышление посвящено Украине, но по задумке не является про- или антиукраинским. Это просто «свободное размышление на любопытную тему». Возможно, оно… // krylov.livejournal.com

 

...В общем-то, украинская раздражительная ненависть к русской культуре, Пушкину и т.п. по-своему понятна и даже где-то оправдана.

Русская культура слишком большая и слишком тяжёлая. ... Просто нужно «много читать» (а желательно ещё и слушать и смотреть), чтобы быть культурным человеком по русской мерке. Это всё поддерживается, потому что престиж культуры в России традиционно высок. Что видно даже по карикатурным проявлениям этого престижа – например, по подразумеваемой обязательности «в/о» для «приличного человека», или по купленным докторским диссертациям всяких Зюгановых-Жириновских.

Украинцам же – насколько я замечал – свойственно более простое и прагматичное отношение к культуре. Она, конечно, должна быть, как без неё. Но её должно быть столько, чтобы развлекать, повышать самооценку и поддерживать национальное самосознание. Для этого величественные вавилонские развалины русской культуры просто не нужны. Достаточно «кобзаря», тризуба и хип-хопа (или «Океана Эльзи»). Всё остальное нужно скинуть национальной интеллигенции, пусть она там себе чем-то таким занимается, за что ей можно деньги платить. Хотя вообще-то она нужна для другого.

Как русский, я отношусь к такой простоте как к чему-то странному и неприятному. Но это именно русская реакция. На самом деле ничего «плохого» и «постыдного» в таком подходе нет. Большая культура нужна для больших задач. У украинцев, К СЧАСТЬЮ ДЛЯ НИХ, больших задач нет. «Вся программа понятная». Я не буду сейчас ничего говорить насчёт её осуществимости в текущих реалиях, но она и впрямь несложная. У других же получалось (у хорватов, например, или у албанцев). И нечего тут разводить. Одного Шевченка ЗА ГЛАЗА хватит на все духпотрiбности, а если ещё и Лесю Украинку добавить, так и много будет.

К СОЖАЛЕНИЮ, русская культура никуда не девается, нависает и МЕШАЕТ. Хотя бы потому, что русский остаётся распространённым и общепонятным. Даже украиноязычному усвоить его – непроблемно. Вот чехам было хорошо: достаточно забыть немецкий, и какой-нибудь Ярослав Врхлицкий тут же становится Космосом Смыслов, а «za trochu lásky šel bych světa kraj» - лучшим стихотворением в истории. А украинцам тяжко: у них культура масштабом даже не с чешскую, а поменее словацкой. Для украинцев фигура размером с того же Врхлицкого была бы неподъёмной глыбиной. Им «Кобзарь» как раз в плепорцию. Но всерьёз читать «Кобзарь» и пускать слезу над «думы мои думы» в нависающей тени Александра Сергеевича как-то… ну, не получается. Как не получается играть на губной гармошке вблизи симфонического оркестра. «Кто-то должен подвинуться», но языковая и культурная ситуация такова, что подвинуться никто не может и не хочет.

В этом смысле очень характерно украинское отношение к Гоголю. Казалось бы, ну вот она, украинская гордость, вокруг него прыгать-прыгать-прыгать. Но реально ведь – не любят. И не за то, что писал на русском, а за то, что писал по-русски, то есть создал часть того огромного сложного целого, которое именно как целое – мешает.

Чем тут помочь? Время, только время поможет. Нужно на самом деле отделиться от русского языка и русской культуры, забыть всё это. Избавиться от следов пиетета. Учить английский и польский. И т.п. quantum satis. Лет через дцать… если они будут. И если вообще свезёт.

А пока… Сидит себе пожилой украинский интеллигент, пытается читать какого-нибудь Мыколу Нелепенко, великого украинского письменника, автора романа «Москальска зрада». Не идёт Нелепенко, хотя и правильно всё он пишет о клятой москальщине. Тогда откладывает он Нелепенко, берёт «Лiсову пiсню» Украинки. Не идёт Украинка, а замест того в голове шелестит вот это вот ихнее – «у Лукоморья дуб зелёный…» Плюётся письменник, дёргает себя за ус, хватается за сборник современной украинской поэзии. А в голове золотой ящеркой бежит строчка: «слаще пенья итальянской речи…» Опять за Нелепенко… – тьфу, чорт, всё не то, одолели клятые москали.

И достаёт он из тайника затрёпанную книжечку с оторванной на всякий случай обложкой. И читает, содрогаясь: «Велик был год и страшен по рождестве Христовом 1918, от начала же Революции второй».