DontCare> Я имел ввиду целенаправленых масовых убийств мирного населения украинскими войсками - армией/нацгвардией/тербатами/т.д.
читаем женевские конвенции 1949г. с последующими дополнениями. Они относятся и к Украине независимо от украинского желания.
По конкретным примерам - Савченко.
И еще из цикла "Будни нацистов"
Литвинов Сергей, член батальона «Днепр», 1983 года рождения (Из протокола допроса подозреваемого)
Передо мной, как и перед остальными бойцами отряда, была
поставлена задача по проведению так называемых карательных
мероприятий, которые на самом деле заключались в том, что мы
должны убивать мирных жителей поселка Широкий. Члены НГУ
имеющейся у них на вооружении техникой должны были прово-
дить артобстрел поселка и наводить на людей панику, чтобы они
покидали свои дома и выходили за пределы поселка, где мы и
должны были брать их в плен и, выполняя поставленные перед от-
рядом задачи, убивать мирных жителей. Также в ночное время мы
проводили зачистки в поселке Широкий с целью уничтожения лиц,
состоявших в ополчении, либо лиц, им помогающих.
Перед зданием администрации поселка Широкий находилась
стеклянная урна, в которой на маленьких листах бумаги от руки
были написаны фамилии, имена и отчества, а также адреса граж-
дан поселка Широкий, которые являлись ополченцами или помо-
гали им. Эти листки в своем роде являлись анонимными доносами
от местных жителей, которые хотели изобличить лиц, каким-либо
образом связанных с ополченцами.
Перед нашим карательным батальоном «Днепр» командиром
батальона Миляшкиным В.А. ставилась задача зайти в жилые дома,
где проживали указанные граждане, посадить их в грузовые авто-
мобили «Урал», вывезти в поле, расположенное возле поселка Ши-
рокий, и расстрелять. Бойцы нашего батальона должны были рас-
стреливать мужчин, не соглашавшихся вступать в батальон «Днепр»
и имевших какое-либо отношение к ополчению, а также насиловать
и убивать женщин, которые помогали ополченцам или являлись их
родственницами. Также Миляшкин нам сказал, что детей и пожи-
лых людей, которые являлись родственниками ополченцев, а также
часть женщин и мужчин будут убивать бойцы национальной гвар-
дии Украины. В задачи бойцов «Молодой гвардии» входило только
убийство мужчин.
Примерно через три дня после того как наш батальон располо-
жился возле поселка Широкий, примерно в 18 часов бойцы нацио-
нальной гвардии Украины стали обстреливать поселок из артил-
лерийского оружия «Гаубица», стараясь попасть по жилым домам.
Обстрел продолжался около одного часа, а мы, бойцы батальонов
«Днепр» и «Молодая гвардия», находились в лесопосадке непода-
леку от поселка Макарово. Артобстрел совершался с целью посе-
ять среди мирных жителей поселка Широкий панику, чтобы они
вышли из своих домов на улицу, а бойцы нашего батальона, баталь-
она «Молодая гвардия» и национальной гвардии Украины могли
видеть жителей, которые находились на улице, с целью их дальней-
шего убийства.
Сразу после окончания артобстрела поселка к нам подъехали
на трех грузовых автомобилях «Урал» бойцы национальной гвардии
Украины в количестве примерно 200 человек, они были вооружены
автоматами Калашникова. Затем пешком в сторону поселка Широ-
кий выдвинулись бойцы национальной гвардии Украины, за нами
бойцы «Молодой гвардии», визуально мы шли одной большой мас-
сой. После того, как мы дошли до указанной выше стеклянной урны,
расположенной возле здания сельской администрации, командир
отряда национальной гвардии Украины достал из нее листки бума-
ги с анкетными данными. Мне, как старшему батальона, он отдал 50
листков, на которых были написаны данные мужчин, которые помо-
гали ополчению, а также их адреса. Бойцам национальной гвардии
Украины также досталось примерно 50 листов, а бойцам «Молодой
гвардии» – примерно 30 листов.
Я, в свою очередь, раздал в среднем от двух до трех листов
группам бойцов батальона «Днепр», каждая из которых состояла
примерно из четырех человек. В состав моей группы вошли Шеле-
пов Ю., Таратонов А. и еще один боец, данные мне его неизвестны.
Я оставил нашей группе три листа с анкетными данными: Лисав-
цов Александр, 1989 года рождения, Дадаров Алексей, 1988 года
рождения, Титоренков Виктор, 1986 года рождения. Получив за-
писки, я совместно с бойцами моей группы выдвинулся пешком по
указанным в них адресам.
Подойдя к дому на улице Молодежной, мы зашли на участок
через незапертую калитку. Мы вошли в дом, первым заходил Ше-
лепов Ю. На кухне находилась девушка, как впоследствии выясни-
лось, Лисавцова Ирина, 1996 года рождения, супруга Лисавцова
Александра. Сам Лисавцов в тот момент находился в зале, лежал на
кровати. Шелепов Ю. подошел к Лисавцову, направил на него авто-
мат и велел выйти с ним на улицу, что Лисавцов и сделал. Таратонов
и еще один боец из нашего отряда в дом не заходили, находились
на улице.
Я, находясь на кухне с Лисавцовой Ириной, предложил ей всту-
пить со мной в половую связь. Она не согласилась и стала выгонять
меня из своего дома. Я направил на нее автомат Калашникова и ска-
зал, чтобы она разделась и легла на пол в кухне, иначе я ее убью.
Ирина стала меня умолять не делать этого, но я ее не слушал. После
того, как я направил на нее автомат, она сняла с себя халат и легла
на спину на пол в кухне. Я спустил с себя штаны до колена, положил
свой автомат на диван и лег сверху на Ирину (…) Она сопротивля-
лась, пыталась меня оттолкнуть, но у нее не получилось. Половой
акт продолжался примерно 5 минут. Я встал и надел свои штаны.
Ирина лежала на полу и плакала. Я решил совершить еще один по-
ловой акт с Ириной. Ирина также пыталась сопротивляться, оттол-
кнуть меня от себя, но у нее не получилось. Половой акт продол-
жался примерно 20 минут. Таким же образом я совершил с Ириной
третий половой акт, который длился примерно 20 минут.
По окончании третьего полового акта с Ириной я встал, надел
штаны, взял в руки автомат и вышел на улицу, где меня ждали Ше-
лепов и еще один боец из нашего отряда. Лисавцова Александра
рядом с ними не было, его Шелепов отправил на грузовом автомо-
биле «Урал» совместно с Таратоновым в поле, за пределы поселка
Широкий. Я попросил Шелепова, чтобы он зашел в дом, где находи-
лась Лисавцова Ирина, и застрелил ее. Шелепов согласился и зашел
в дом, где находился примерно один час. Я все это время ждал его
возле дома. Примерно через час из дома раздался один выстрел,
а спустя несколько минут на улицу вышел Шелепов, который мне
пояснил, что он тоже изнасиловал Ирину, а после застрелил ее.
После поселка Широкий наш отряд выдвинулся в город Мака-
ров Луганской области. В Макарове также была урна, которая рас-
полагалась в сельсовете. В урне были записки от жителей, в которых
указывались фамилии и адреса людей, которые помогали ополчен-
цам. Этих людей находили, если это были мужчины, расстреливали
их на месте, а женщин с детьми забирали и увозили в тюремный
лагерь, расположенный возле населенного пункта Волноваха. Я сам
лично убил троих мужчин в упор из автомата АК-74, который был
закреплен за мной. Данные мужчин были в списке из урны, по ули-
це Чапаева, которая расположена в центре города. Мы были втро-
ем: я, Титаренко и Сериков. На зачистку города вышло около 200
человек. Сколько было убито человек, мне не известно.
Через несколько дней нам поступил приказ на зачистку горо-
да Меловое. Зачистка проходила по тому же принципу, то есть мы
убивали мирных граждан. В городе также были урны с указанием
фамилий и адресов людей, которые как-то помогали ополченцам. В
Меловом я убил в упор из автомата АК-74 двоих мужчин, адреса не
помню, дома были одноэтажные в частном секторе в центре города.
Через пять дней после города Меловое был город Станично-Лу-
ганск, в котором зачистка происходила по тому же принципу, как и
в других городах. Также там были урны, но там я никого не убивал.
Когда мы зачищали Станично-Луганск, в город зашел каратель-
ный батальон «Азов». Один из солдат этого батальона по имени
Владимир мне рассказал, что их отряд занимается тем, что ловят
мужчин из мирного населения и вырезают у них органы, а потом
куда-то отправляют. Мой товарищ Козырев Д. видел, как каратели
из «Азова» вырезают органы у человека, то есть он говорил, что они
ловили мужчин, связывали и наживую, без какого-либо наркоза вы-
резали у них органы.
Всем солдатам «Днепра» выдавался какой-то наркотический
порошок, который насыпался в кружку с чаем и выпивался, как нам
говорили, чтобы не чувствовать боли при ранениях.
В нашем отряде был один наемник-поляк, который был снай-
пером. Он мог разговаривать на украинском и немного на русском
языке, позывной его был «Сыч». Он рассказывал, что ему платит
деньги Коломойский, что плата у него за каждого убитого: если уби-
вал одного человека, он получал 7 000 гривен, если двух, то 8 000
гривен, если трех, то 9 000 гривен и так далее. За все время, что я
там находился, «Сыч» убил 8 человек.
Затем тактика ведения боевых действий с силами ополчения
поменялась, так как среди солдат национальной гвардии, которые
первыми шли в бой, было много потерь, бывало по 200 человек за
раз при взятии одного города.
Теперь военные украинской армии из артиллерийского ору-
жия, танков и авиаударами сначала обстреливали город, затем
блокировали все выезды и въезды, то есть брали город в кольцо,
и вели по нему обстрел, пока силы ополчения перестанут сопро-
тивляться. Затем в город заходила национальная гвардия, которая
занимала все важные объекты, а потом в него заходили мы, то есть
карательный батальон «Днепр», и проводили там зачистку.
Следующим стал город Счастье, который был обстрелян из ар-
тиллерии, потом в город зашли военные национальной гвардии, а
затем мы. Когда мы зашли в город Счастье, то производили зачистку
по тому же принципу, там также находились урны. В городе Счастье
я никого не убил, однако наши ребята в городе, кроме убийств мир-
ных граждан, также насиловали женщин, о чем мне стало известно
со слов сослуживцев. Других женщин увозили в тюремные лагеря.
В августе 2014 г. от командира поступил приказ, чтобы я вместе
с Шелеповым, Титоренко и Сериковым вышли в жилой сектор по-
селка Широкий. Командир был вместе с нами. Мы пошли в поселок,
чтобы пройти по домам и забрать гражданских парней, чтобы они
вступили в нашу группу «Днепр».
Сначала мы пришли в дом на улице Солнечная. Было около
12 часов. Командир, у которого был список фамилий и адресов, сам
указывал дом, в который нужно заходить. Когда мы зашли во двор,
позади дома был один парень, которому было 22 года. Командир
стал предлагать ему вступить в группу «Днепр», при этом предлагал
деньги. Парень отказал командиру, выразился грубой нецензурной
бранью в его адрес и послал подальше. Командир Ливанченко на
высказывания парня сильно обиделся и приказал, чтобы мы его
расстреляли. Мы сначала спросили, зачем, на что командир отве-
тил, что парень отказался вступать в наш отряд, хотя был военноо-
бязанным. Командир также сказал, что, если мы его убьем, он нам
заплатит 6–7 тысяч гривен каждому. Мы согласились, так как нам
были нужны деньги, то есть мы согласились убить этого парня из-за
денег. Парня мы втроем расстреляли из автоматов одновременно.
Каждый из нас произвел два выстрела с близкого расстояния, при-
мерно с двух метров в грудь. Парень кричал нам, чтобы мы этого
не делали, но мы все равно его убили. Родителей парня в доме не
было, они были на работе. Соседи видели, как мы убивали парня,
они просили нас этого не делать.
Затем мы пошли в этот же дом, но только с другой стороны, то
есть данный дом на два хозяина. Туда идти нам сказал командир,
так как там проживал другой парень, которому было 30 лет. Он так-
же был дома один. Он сидел во дворе за домом и грыз семечки. Он
слышал, как мы убивали первого парня, но думал, что мы до него
не дойдем. Этому парню также предложили вступить в наш отряд
«Днепр», но он отказался, после чего командир нам сказал, чтобы
его расстреляли, пообещав заплатить за убийство. Мы расстреляли
парня, при этом я стрелял ему в грудь, а другие стреляли в ноги.
Затем мы пошли дальше по улице Солнечной и зашли в дом, ко-
торый расположен через три дома от того, в котором мы убили двух
парней. В огороде был мужчина 36 лет. Ему также предложили всту-
пить в «Днепр», но он отказался. Командир также за деньги предло-
жил нам его убить, на что мы согласились и расстреляли мужчину
из автоматов. После этого мы уехали обратно в палаточный лагерь.
Когда я убивал мирных граждан, я осознавал, что совершаю
преступления против мирного населения своей страны.
В это время у меня очень сильно болел зуб и был большой
флюс. Я решил бежать и ночью убежал. Сначала я прибежал к себе
домой, а утром – на территорию Российской Федерации. Когда про-
шел КПП, пограничники вызвали скорую медицинскую помощь, и
меня доставили в больницу поселка Тарасовка Ростовской области,
где мне оказали медицинскую помощь и положили в больницу.
Мне известно о шести случаях, о которых рассказывали у нас в
батальоне, что ребята из национальной гвардии, которые отказыва-
лись дальше служить, были расстреляны своими командирами, то
есть после того, как они сложили автоматы на землю и отказывались
дальше идти воевать, их ставили на колени и стреляли в затылок.
Хочу сказать, что показания я дал добровольно, без какого-ли-
бо физического или психологического давления. Я осознаю, что со-
вершал убийства мирных граждан Украины, в содеянном раскаива-
юсь. На территорию Российской Федерации я прибыл в связи с тем,
что опасаюсь физической расправы со стороны своего командира
батальона «Днепр», а именно Ливанченко В., который спонсируется
олигархом Коломойским.