Отлично помню замешательство первых лиц, когда в декабре 2005 года The New York Times опубликовала статью о том, что после терактов 11 сентября президент Буш приказал ведомству электронной разведки – Агентству национальной безопасности – поставить на прослушку телефоны американцев, но самим американцам сообщать об этом не стал. Впоследствии выяснилось, что за полторы недели до выхода статьи президент пригласил в Белый Дом издателя газеты Артура Сульцбергера-младшего и ее главного редактора Билла Келлера и уговаривал их отказаться от публикации, но те не уступили. Отдуваться перед журналистами пришлось тогда первому заместителю директора национальной разведки, в прошлом директору АНБ генералу Майклу Хейдену.
Хейден очень старался, но все-таки прокололся. На вопрос, кто именно принимает оперативное решение о прослушивании абонента, он ответил: "Начальник дежурной смены". Спохватившись, Хейден стал уверять, что программа прослушки "узко нацелена и сфокусирована", что сотрудники агентства вызубрили как "Отче наш" Четвертую поправку к Конституции, возбраняющую необоснованные обыски и аресты, и что АНБ, изволите видеть, сталкивается с "экзистенциальной проблемой": "Чтобы защитить американский народ и его свободы, мы должны быть сильными, а наши методы секретными. Однако мы живем в обществе, которое больше всего на свете не верит в силу и секретность".
Вот и Эдвард Сноуден не верит, точнее – разуверился в том, что эта сила несет благо. 19 лет от роду, не окончив среднюю школу (аттестат он получил позднее), он записался добровольцем в армейский спецназ и мечтал воевать в Ираке: "Я считал, что у меня как у человека есть долг помочь этому народу освободиться от гнета". Но иллюзии развеялись уже при обучении солдатскому ремеслу: "Нас натаскивали убивать арабов, а не кому-то там помогать". Ни в какой Ирак он не попал: произошел несчастный случай, Сноуден сломал обе ноги и был комиссован спустя пять месяцев после зачисления.
Когда кости срослись, он устроился охранником на один из объектов АНБ. В дальнейшем выяснилось, что Сноуден владеет технологиями кибербезопасности, и он получил работу в ЦРУ. В этом качестве его направили в Швейцарию. Наблюдая за приемами профессиональных шпионов, он испытал еще большее разочарование: "Я осознал, что был частью силы, приносящей больше вреда, чем пользы".
На президентских выборах 2008 года он голосовал за кандидата третьей партии. Тем не менее он с воодушевлением воспринял избрание Барака Обамы. Но вскоре выяснилось, что в подходе к безопасности и секретности новоизбранный президент ничем не отличается от своего предшественника. В 2009 Сноуден уволился из ЦРУ и поступил на работу в частную компанию, выполняющую подряды АНБ. Работал в Японии, затем был переведен на Гавайи. Он достиг зажиточности - и одновременно стал законченным ренегатом разведсообщества: "Нельзя ждать, пока кто-то начнет действовать. Я искал лидеров, но понял, что надо действовать самому – это и будет лидерство".
Следующие три года он потратил на изучение системы глобальной слежки и копирование секретных документов. Среди соседей слыл нелюдимом: все время озабочен, никогда не остановится поболтать. Три недели назад он завершил работу над своим досье и взял отпуск по состоянию здоровья – в прошлом году у него диагностировали эпилепсию. С Гавайев он улетел в Гонконг, оттуда связался с британской газетой The Guardian, и информационная бомба взорвалась.
Специалисты по международному праву говорят, что он выбрал неправильную страну: у Гонконга с США есть договор об экстрадиции, и Гонконг его неукоснительно выполняет. Сноуден надеется на Исландию, предоставившую в свое время убежище Бобби Фишеру, но до Исландии еще нужно добраться. В настоящее время его местонахождение неизвестно.
Сноуден
говорит, что не считает себя героем: "Я делаю это в своих собственных интересах. Я не хочу жить в мире, где нет права на частную жизнь и потому нет места интеллектуальным поискам и созиданию". При желании в его рассуждениях можно найти склонность к конспирологии, даже признаки психического расстройства. Но искать их не хочется. В отличие от Брэдли Мэннинга, который, не особо задумываясь о последствиях, просто взял да и вывалил WikiLeaks весь секретный архив без разбора, Эдвард Сноуден ясно сознает свою цель и тщательно отбирал документы, чтобы никому не причинить вреда, а только разоблачить "маленький грязный секрет" правительства.
Вот как интересно
выразился на эту тему Барак Обама:
Важно понимать, что нельзя иметь стопроцентную безопасность, стопроцентную приватность и ноль процентов неудобств. Думаю, американский народ понимает, что тут приходится идти на компромисс.
Помню, в разгар скандала с прослушкой, санкционированной Бушем, тогдашний министр юстиции Альберто Гонсалес приехал в Джорджтаунский университет читать лекцию студентам юрфака. Аудитория встретила его недружелюбно. Группа студентов, одетых в черные балахоны на манер узников тюрьмы Абу-Грейб, развернула транспарант с цитатой из Бенджамина Франклина: "Общество, которое жертвует свободой ради безопасности, недостойно ни того, ни другого". И отвернулась от министра. Оратор был
вынужден читать свою лекцию спинам, любуясь на изречение отца-основателя.
Что сделал профессор, мой добрый знакомый Дэвид Коул?
Сказал, что гордится своими студентами.