Лужков отправлен в отставку

Сейчас 38% от уставного капитала М{осковского} НПЗ (50,84% голосующих акций) принадлежит Московской нефтегазовой компании (100% МНГК владеет Sibir Energy, где «Газпром нефти» принадлежит 77%, 22,3% — правительству Москвы). 35,11% от уставного капитала МНПЗ (36,84% голосующих акций) владеет «Газпром нефть», 8% — структуры, близкие к «Татнефти».

 

Однажды Валентине Ивановне™ Матвиенко явился Юрий Михайлович Лужков. Юрий Михайлович явился Валентине Ивановне™ в образе пасечника - с банкой меда в одной руке и церетелевским памятником Петру I в другой. Но кепка на его голове уже не была оторочена соболиным мехом, а с ее макушки исчез золотой крест.
— Возьмешь? - без предисловий спросил Юрий Михайлович, протягивая Валентине Ивановне™ Петра I.
— Не, брателло, спасибо, - Валентина Ивановна™ с ужасом посмотрела на Петра, как будто Юрий Михайлович предлагал ей гранату без чеки, - не надо: у меня уже есть один, этого Петербургу вполне достаточно.
— Который один? - не понял Юрий Михайлович.
— А вот, знаешь, перед Конституционным судом стоит, - Валентина Ивановна™ с презрением посмотрела на Юрий Михайловича, который не знал о таком прекрасном образце всемирного наследия, - про него еще Пушкин написал. Типа, Евгений Онегин шел мимо к своей бедной Лизе, а всадник медный за ним с тяжелым топотом скакал. Пока тот, значит, того, - не спятил, в общем. Что, неужели в школе не проходил?
— А куда второго дела? - удивился Юрий Михайлович.
— Какого второго? - спросила Валентина Ивановна™
— Ну, у тебя еще второй на вокзале стоял, как из Москвы когда приезжаешь. Я сам видел, - сказал Юрий Михайлович.
— Не знаю, - пожала плечами Валентина Ивановна™, - не обращала внимания. Про него же Пушкин не писал. Ты пойми, брателло, у меня тут культурная столица, этих памятников - как собак. Если Пушкин там или Лермонтов про какой памятник не напишут ни слова - так у нас тут его и за памятник не держат. Так, малая архитектурная форма.
— Так что ж, не берешь, значит, - Юрий Михайлович тыкнул своим Петром прямо под нос Валентине Ивановне™, - ты смотри, какой: целых 98 метров. Вместо фонтана поставишь у стрелки!
От одной мысли, как величественно будет смотреться церетелевский Петр на месте сломавшегося фонтана, у Валентины Ивановны™ замерло сердце. Но своим тонким политическим чутьем она подсознательно понимала, что сейчас такие памятники не в моде. И поэтому отрицательно покачала головой.
Юрий Михайлович вздохнул.
Валентина Ивановна™ отвернулась.
"Вот, гляди, выгнали Лужка - и сколько теперь всего сносить будут, - презрительно сказал Валентине Ивановне™ внутренний голос, - а тебя попрут - и даже вслед тебе ничего не кинут, потому что нечего. Так, только, скажут: была тут одна, всё ларьки сносила, пока ее саму взашей не вытолкали".
"Как это нечего, - с обидой сказала внутреннему голосу Валентина Ивановна™, - а башню газпромовскую?"
"Да ты ее построй, башню-то, а потом хвались", -хмыкнул голос.
"Да как же... как же, - растерялась Валентина Ивановна™, - а Монблан, а Биржу заренковскую - ее хоть и спилили, а все равно торчит знатно, - а бизнес-центр на Владимирской. Или вот хоть Стокман?"
"Так-так, - по-прежнему ехидничал голос, - а кто говорил, что все эти домики еще при Яше согласовали, и ты ту не при делах, а? У меня все ходы записаны".
Валентина Ивановна™ схватила телефон и стала звонить Юрию Михайловичу Лужкову.
— Брателло, брателло, отдай мне Петра, отдай, - закричала Валентина Ивановна™ в трубку.
Но в трубке были гудки. Юрий Михайлович больше не брал трубку.