Реклама Google — средство выживания форумов :)
Кто таков из себя деревенский бедняк? В городе, поскольку там экономические отношения довольно витиеваты, бедняком стать может теоретически каждый – ибо всякое бывает. Даже проигравшийся на бирже миллионер может перекочевать в разряд бедняков. Иначе говоря, городская беднота – слой весьма пёстрый. Ну а в деревне? В деревне на бирже не играют, акции не покупают, в деревне не закрываются фабрики. В деревне у крестьян есть надел. Надел первоначально (с 1861 года) был примерно равный. Вернее, равными были условия выхода из крепостной зависимости и получения кредита на приобретение земли. Ну а к 1917 году? А к 1917 году тот, кто, имея надел был бедным или вовсе надела лишился, что о нём можно сказать? Да то, что это обычный лодырь и бездельник. Ну или если не он сам, то его родители. Как к лодырю и бездельнику должен относиться мужик крепкий, имеющий своё хозяйство, много коров, овец и пр.? Да как – с презрением. Ибо на деревне надо очень постараться, чтобы лишиться работы и ходить в одном рубище. Работа в деревне есть всегда для всех. Ну а как ответно деревенский лодырь и бездельник должен относиться к крепкому мужику? Да известно как – с ненавистью и завистью. Вот этих бездельных ненавистников и завистников большевики поставили во главе процесса по изъятию «излишков»
После репетиции нас несколько огорошили французы, работавшие на сцене и в зале. Один из них довольно неплохо говорил по-русски, так как учился в Москве. Он сказал, что если нас будут принимать "на два хлопка", мы не должны расстраиваться, потому что в зале французов практически не будет, кроме элиты побережья. А будут те самые директора, импресарио и менеджеры, которые сразу начнут прикидывать, можно ли на нас заработать и сколько. И чтобы не набивать нам цену, хлопать они особенно не будут. В общем, не фестиваль, а рынок "купи-продай".
Нас это известие не обрадовало, но что делать... Правда, перед концертом немного взбодрил один из организаторов фестиваля: дескать, вы, ребята, не волнуйтесь, а работайте как обычно, мы вас знаем, и все будет о`кей.
...Когда открылся занавес, у нас зарябило в глазах от количества бриллиантов, золота и других украшений, которыми были увешаны дамы в зале. После первой песни действительно раздались жиденькие, как понос, хлопочки. Мы к такому приему не привыкли, и настроение, естественно, ухудшилось. Но надо работать дальше.
Второй была песня "Реченька" ("Рэчанька" - она белорусскоязычная. Прим. моё ), которую мы пели а капелла, без инструментов. Спели. В зале вообще - мертвая тишина, ни единого хлопка! Тут мы совсем упали духом: все, думаем, приехали... Не знаю, сколько секунд длилась эта тишина, но нам показалось - вечность.
И тут произошло то, что уже однажды было в жизни "Песняров", когда они первый раз в 1969 году вышли на сцену в Москве. И сейчас, в Каннах, чопорная, сверкающая бриллиантами публика не просто взорвалась аплодисментами, а взвыла, завопила и начала колотить ладонями, не жалея холеных пальцев. Мы не верили своим глазам и ушам. Казалось, что это специально нас разыгрывают: мол, давай, Ванька, сбацай еще что-нибудь.
Но сомнения оказались напрасными. Все-таки в зале были профессионалы своего шоу-бизнеса. И они оценили "Песняров" по достоинству, не скрывая своего восторга. Может, и из-за того, что понимали: на нас бизнес не сделаешь, СССР никогда не отдаст свою национальную гордость - "Песняров" - на добычу капиталистическим акулам.
.....
После концерта, когда мы переоделись, нас пригласили на банкет. Мы по привычке подумали, что в какой-нибудь банкетный зальчик или в ресторан. Но "зальчик" оказался метров 60 длиной и 20 шириной. Весь пол покрывал огромный ковер, на котором расположили чуть не сотню столиков на высокой ножке для употребления выпивки и закуски стоя, а-ля фуршет. Нас встретили такими бурными аплодисментами, будто мы уже были какими-то мировыми знаменитостями.
Тут же к нам стали подходить господа из разных стран, от которых зависело, станут ли певец или ансамбль популярными во всем мире. Нам предлагали записи и гастроли на разные сроки и в разных странах. Что мы, советские артисты, могли ответить? Разве что посылать господ к... директору нашего коллектива. А тот в свою очередь посылал их к... руководителю советской делегации - представителю Министерства культуры СССР. Представитель предлагал присылать на нас запросы в Министерство культуры, где вопросы и будут решаться. Для западных деловых людей такая волокита была абсолютно непонятной. У них все было просто: понравился артист - тут же у фуршетного столика с ним заключался устный контракт на предмет гастролей и гонорара. Мы же могли только руками разводить...
.....
Уезжали мы из Канн с радостью от успеха на такой публике и горечью от собственного бесправия и от того, что все в СССР делается через задницу. Но надежды на светлое будущее не теряли. Как и положено было советским людям.